Продается случайная смерть

– Эй, эй, парни! Остановитесь! – вмешалась я. – Давайте восстановим ход событий. Вы вместе находились в этом дворе, когда неизвестные в черном сели в машину и уехали. Так?

– Нет, – опять хором проговорили ребята.

– А как же было дело?

– Ну, короче, я первый пришел сюда и стал ждать Гошку.

– А я задержался и пришел позже Михи, – пояснил его брат.

– Значит, Михаил видел номер Т357ОК, так? – уточнила я.

– Да, точно. Такой был номер, – подтвердил Михаил.

– А что было потом? Выстрелы ты слышал?

– Ага, слышал. Три – или нет, четыре выстрела было. Я еще подумал, что у нас снимают кино, – ну, когда эти в черном в машину попрыгали.

– Кино! – передразнил его Гоша. – Мужика-то того замочили по-взрослому! А ты – кино!

– Ладно, пошли дальше, – сказала я. – Гоша, насколько позже Миши пришел во двор ты?

– Ну минут на пять. Или семь, – ответил он.

– Машина уже отъезжала? – задала я очередной вопрос.

– Да, она уже прилично проехала, но я все равно точно видел: Т360ОК! Этот номер был! – упорно твердил он.

– Во заливает! – покачал головой Михаил. – Они что тебе, сразу сменили номера, да? Татьяна Александровна, разве можно сменить номера за несколько минут?

– Не знаю, Миша, – ответила я.

– Точно я говорю: Т360ОК, – твердил свое Гоша.

– Ладно, мальчики, разберемся! Спасибо вам за помощь! До свидания!

А действительно, за какое время реально сменить номера у машины? Наверное, все-таки потребуется больше пяти минут, если только у преступников нет какого-нибудь ноу-хау.

Однако мои магические кости меня не обманули: невероятная удача, что я встретила Мишу и Гошу! Ведь можно было совершить поквартирный обход, спрашивая всех подряд о марке машины и ее номерах – как, по словам Кирьянова, и сделал один из его сотрудников, – и не выяснить ровным счетом ничего!

Теперь можно возвращаться туда, где я разговаривала со свидетелями убийства Крашенинникова. Нужно еще пообщаться с Мезенцевым, супруга которого наотрез отказалась открыть мне дверь, – возможно, он уже вернулся домой.

Я уже подходила к квартире Павла Алексеевича Мезенцева, когда с лестничного пролета выше этажом спустился мужчина средних лет с мусорным ведром в руках. Он остановился как раз у нужной мне квартиры.

– Павел Алексеевич? – спросила я его.

– Да, это я, – ответил мужчина.

– Мне нужно с вами поговорить. Я частный детектив Татьяна Иванова, веду расследование убийства Максимилиана Крашенинникова.

– Но я уже все рассказал следователю, – Мезенцев пожал плечами, – ничего нового сообщить не могу.

– Возможно, мои вопросы будут несколько иными. Где мы могли бы поговорить?

– Проходите. – Он открыл дверь и пошел вперед.

Я последовала за ним.

Мы расположились в гостиной, интерьер которой составляли типовой набор мягкой мебели – два кресла и диван – и стенка с секретером. Я села в кресло, хозяин – в другое кресло, напротив журнального столика.

– Павел Алексеевич, скажите, что вы видели в тот вечер? – задала я традиционный вопрос.

– Очень немногое. Я подошел к своему подъезду, когда этот мужчина уже был убит, – ответил мужчина.

– Стало быть, вы не видели его убийц?

– Если это были трое мужчин в темных спортивных костюмах, то видел.

– Что они делали?

– Они быстро выбежали из моего двора, а я в это время был еще в соседнем. Потом они запрыгнули в джип и уехали.

– Номера джипа запомнили? – спросила я.

– К сожалению, нет. У меня вообще на цифры память слабая.

– Но то, что марка машины – джип, вы можете сказать с уверенностью?

– Да, совершенно верно. Это был черный «Гранд Чероки». Уж в марках машин я разбираюсь.

– Что же, спасибо, Павел Алексеевич. До свидания.

Итак, марку машины, на которой скрылись преступники, удалось установить. Правда, непонятно, что с номерами. Не исключено, что все номера: и те, что видел Миша, и те, на которых настаивает его брат Гоша, – фальшивые. Да и сама машина вполне может быть угнанной и находиться в розыске. Потому что только ленивый и совсем уж без мозгов поедет на криминальную разборку на собственной тачке.

Значит, мне надо сейчас пробить эти номера! И сделает это… а вот пусть это сделает Гарик Папазян! К Гарику, в отличие от Володи Кирьянова, я не обращалась с просьбами уже довольно давно. Правда, с Папазяном приходится быть все время начеку, потому что он при каждом разговоре пытается перевести наши дружеские отношения в более интимное русло. Впрочем, все его попытки в этом направлении я до сих пор успешно пресекала, и каждый раз у Папазяна был вид обиженного ребенка, которому показали вкусную конфету, а потом ловко ее увели буквально из-под носа.

Я вытащила свой сотовый и набрала Гарика.

– Я слушаю! – ответил глубокий баритон.

– Привет! – сказала я. И поскольку Папазян промолчал, я решила уточнить: – Гарик, это ты? Это я, Таня. Ты что, не узнал меня?

– Вай-вай-вай, как не узнал? Что ты такое говоришь, Танечка, дорогая! Просто ты так давно мне не звонила, совсем забыла бедного Гарика! Я уже и не надеялся услышать твой ангельский голосок!

– Что ты, как я могу забыть старого доброго друга?

– А-а, так я для тебя только друг? Да еще и старый? Вай, как ты меня обижаешь, Таня-джан!