Продается случайная смерть

Договорить она не успела, потому что в приемную ворвался самый настоящий смерч в виде мощной тетки средних лет в ярком цветастом платье, обтягивающем ее объемные телеса. Она подлетела к секретарше и вцепилась ей в волосы.

– Ай! – пропищала девушка. – Что вы делаете? Вы с ума сошли! Сейчас же отпустите! Мне больно! Помогите!

– Молчи, сука! – завопила баба таким громовым басом, что задрожали стекла. – Будешь знать, как к мужикам лезть!

– К каким мужикам? – плачущим голосом спросила секретарша, тщетно пытаясь освободиться от бабы.

– Не прикидывайся! На моего мужика вешалась? Говори, вешалась?! В постель его затаскивала? Ща как врежу! Занимайся своим секретарским делом, а моего Геннадия не трожь!

Я поняла, что пора мне вмешаться, пока эта мегера не растерзала бедную девушку.

– А ну отпусти человека! – резко скомандовала я.

Бабища повернулась и посмотрела на меня в упор. В ее поросячьих глазках застыло недоумение.

– А ты еще кто такая? Откуда взялась? А-а, знаю, ты подружка этой шлюхи, вместе мужи…

Я не дала ей высказать свое предположение до конца – профессиональным захватом скрутила руки у нее за спиной и резко вытолкнула скандалистку в коридор, а дверь заперла на замок изнутри.

Секретарша на несколько секунд опешила – вероятно, ее впечатлила разница весовых категорий. Но она быстро пришла в себя и принялась молча приводить в порядок свою прическу, время от времени изумленно поглядывая на меня. Потом она подошла к телефону и, набрав какой-то номер, пожаловалась:

– Сергей Афанасьевич, опять Регина Николаевна. Чуть не убила меня!.. Хорошо.

Между тем скандалистка продолжала ломиться в дверь и орать благим матом. Потом послышался мужской голос:

– Вы чего хулиганите? Пойдемте.

– Пошел ты!..

– Идемте, идемте.

Наконец все стихло. Видимо, охраннику удалось выпроводить бабу из здания.

– Кто это такая? – спросила я девушку.

– Ох, это супруга нашего генерального директора Геннадия Львовича.

– У нее с головой все в порядке? – поинтересовалась я.

– Вообще-то Геннадий Львович – ловелас еще тот, – смущенно ответила секретарша. – Ни одной юбки не пропустит. Ко мне тоже не раз подкатывался. Как-то жена его приходит – а дверь в приемную открыта, и, как назло, именно в этот момент Геннадий Львович протягивает мне коробку конфет. Это он для посетителей купил, чтобы я им предлагала к чаю или кофе, а жена его подумала, что для меня… И такое началось!

– Да, тяжело в таких условиях работать, – посочувствовала я. – А супруга Георгия Витальевича такая же ревнивая?

– У него нет жены. Он, – тут девушка понизила голос, – кажется, он женщинами не особо интересуется…

– Вы в этом уверены? – на всякий случай решила уточнить я.

– Ну точно не знаю… но ходят слухи. И потом, вот не в пример Геннадию Львовичу, он никогда ко мне не приставал, все только по делу: «Екатерина, принесите то-то и то-то». Вот и все.

– Понятно.

В это время раздался стук в дверь. Секретарша бросилась открывать. В коридоре стоял невысокий мужчина средних лет. У него были темные, тщательно уложенные волосы и приятные черты чисто выбритого лица. Одет он был в дорогой и стильный костюм.

– Екатерина, зачем вы заперли дверь? – поинтересовался он, направляясь к одному из кабинетов начальства.

Девушка замялась.

– Там какие-то мужчины курили в коридоре, – объяснила я. – И мы закрылись, чтобы не дышать табачным дымом и чтобы дверь не открывалась от сквозняка.

– Георгий Витальевич, – сказала Екатерина, – к вам… – она кивнула на меня.

– Татьяна Александровна, – назвала я себя.

– Пойдемте, – пригласил Митрофанов.

В кабинете я села в кожаное кресло, стоявшее рядом с длинным столом.

– Слушаю вас, – сказал Митрофанов.

– Георгий Витальевич, я частный детектив, расследую убийство Крашенинникова Максимилиана Александровича.

– Крашенинников? – недоуменно переспросил он. – А, вспомнил, это племянник жены Борислава Хмельницкого!

– Совершенно верно.

– А что, его убили, вы говорите? – брови моего собеседника удивленно поползли вверх.

– Да, застрелили. И я сейчас отрабатываю причины убийства. Мне известно, что вы дали ему в долг деньги.

– Да, давал. Борислав попросил выручить. Собственно, я только потому и одолжил, что он поручился. Хмельницкому я доверяю, он давний друг нашей семьи, с отцом моим дружил.

– Стало быть, самого Максимилиана вы знаете весьма поверхностно?

– Да вообще никак. Встречались несколько раз у общих знакомых – вот и все знание.

– Хорошо. А когда Максимилиан собирался отдать долг?

– Да он уже его отдал. Хотя мы конкретно с ним о сроках не договаривались. Просто он пришел и сказал, что у него появились деньги.

– И когда это было? Когда он возвратил вам деньги?

– Когда? Сейчас вспомню… Да вот на днях, кажется… Нет, чуть раньше. В общем, совсем недавно это было. Ну, может быть, дней десять назад или две недели…

– А вы случайно не знаете, были у Крашенинникова враги?

– Нет, не знаю. Я же вам сказал, что видел племянника Борислава всего несколько раз. Откуда же мне знать?

Митрофанов развел руками и поднялся со своего места, давая мне понять, что разговор окончен.