Продайся мне

— Я не собираюсь трахать тебя на столе, чтобы потом тебе было легче расстаться с Назаром. Ты не дождёшься от меня прямых указаний, что делать дальше, — Дамир большим пальцем гладит мою щеку. — Тебе самой нужно понять, кто ты и чего ты на самом деле хочешь, — он очерчивает подушечкой мои полураскрытые губы. — Илана, я не буду брать ответственность за твой выбор, не буду подталкивать тебя и принуждать. Запомни это. И поступай так, как считаешь нужным.

Он убирает руку с моего лица, отступает. Кивком указывает на дверь.

— Можешь идти, — Дамир улыбается, но его глаза кажутся потухшими. — У тебя много работы.

Сердце болезненно сжимается в груди, конечности плохо меня слушаются, они словно деревянные, окоченевшие. Я несколько раз киваю, как заевший болванчик, и обхватываю пальцами холодную ручку двери. Дамир будто говорил со мной на иностранном языке, я ничего не поняла из его слов.

Грудную клетку разрывает от боли — не хочу, чтобы всё так заканчивалось. Какая-то неудобная, слабовольная часть меня жаждет, чтобы Дамир сказал, что делать дальше, чтобы помогал, поддерживал, направлял, а я беспрекословно его слушалась. Я привыкла слушаться. Родителей, Назара, начальника. Всех.

Гордеев первый, кто даёт мне право выбора. Только от этого тяжело на душе, и нелепая злость овладевает сознанием.

— Я вас поняла, Дамир Александрович. Хорошего дня! — громко бросаю я и наконец выхожу из его кабинета.

Назар бы никогда так себя не повёл! Он бы боролся за меня, а не говорил какой-то бред про нежелание брать ответственность.

И вообще — я вернулась, чтобы работать, а не шашни с боссом крутить!

Я бегу к себе. Вероника что-то кричит мне вслед, но я лишь показываю ей большой палец, мол, всё отлично, не переживай. А у самой злые слёзы на глазах.

Залетаю в кабинет. Прижимаю ладонь ко рту, чтобы сдержать удивлённый крик.

Мой стол и вообще всё помещение завалено цветами. В одном из огромных букетов я вижу открытку с написанными на ней словами:

«Малыш, прости за вчерашнее. Я погорячился и вёл себя, как последний идиот. Давай забудем о нашей ссоре, словно её никогда не было. Позвони мне!»

Я несколько раз перечитываю открытку, не до конца веря в её реальность. Назар никогда не дарил мне цветов, а извиняться он вообще не умеет! Что это, если не чудо? Достаю телефон и только сейчас вижу на экране четыре пропущенных звонка.

— Я получила твой подарок, — говорю, как только Назар берёт трубку. — Очень красивые цветы, только зачем так много?

— Для тебя мне ничего не жалко, малыш.

Чувство вины грызёт сердце, я прикрываю глаза и прижимаюсь лбом к стене.

— Спасибо.

— Это ещё не всё, малыш, — спокойно продолжает Назар. — Поужинаешь со мной?

— В ресторане?

— Да. Родители хотят с тобой познакомиться.

Оседаю на пол. Кусаю губы, чтобы не расплакаться. Я так долго мечтала об этом, но вот желание сбывается, однако радости я не чувствую. Лишь глухое отчаяние.

— Я очень рада, — безжалостно вру. — Прости, у меня много работы. Не могу разговаривать.

— Понимаю. Через пару часов я подъеду к Дамиру, мы с ним обсудим сотрудничество и наконец-то подпишем бумаги. Тогда и увидимся, окей? Выделишь мне минутку?

— Да, конечно. Жду тебя.

26

Работа не спасает. Я на автомате решаю важные вопросы, веду переписки с клиентами, отвечаю на звонки, но в голове звенит один-единственный вопрос: «Что, чёрт побери, мне делать?»

Меня тянет к Дамиру, но при этом я встречаюсь с Назаром и именно с ним хочу связать свою жизнь. Всегда смеялась, когда в фильмах героини влюблялись в двух мужчин одновременно. Думала, что такого в реальности просто не существует, это чья-то глупая фантазия. И вот я оказалась в числе тех девушек, которые разрываются между двумя вариантами.

Да вот только с Назаром меня связывает слишком многое: я благодарна ему за то, что он спас мою маму и поддержал меня в самый тяжёлый момент, который только можно придумать. А Дамир что? Я его даже не знаю. Понятия не имеют, о чём он думает, каких взглядов придерживается, чем вообще интересуется, кроме работы. Гордеев для меня — загадка, которую вряд ли стоит разгадывать. Если бы он что-то ко мне чувствовал, то не сказал бы: «Эй, детка, решай всё сама, а я сваливаю». Он бы помог.

Назар никогда меня не бросал, всегда подталкивал к принятию важного решения, поддерживал, направлял.

Ну какие тут могут быть сомнения? На одном влечении крепкую семью не построишь. Назар осознал свои ошибки, цветы подарил и даже хочет познакомить со своими родителями. Это ли не главное? Мы полгода вместе, и он ни разу не позвал меня на встречи с друзьями, не пригласил на день рождения мамы. Всё время откладывал на потом. И вот «потом» наступило. Я должна радоваться. Должна.

А если у него всё же есть любовница?

Я чуть ли не хныкаю в голос, когда одна и та же мысль в сотый раз посещает голову. Возьму — и спрошу Назара напрямую. Всё лучше, чем вечно сомневаться и страдать, рыдая в подушку.