Продана (СИ)

Почему, чёрт возьми, они думают, что Эштон меня похитил? На мгновение у меня пропал дар речи, потому что ответ ударил меня в лицо.

Доминик.

Этот мудак до сих пор находит способы разрушать мою жизнь.

— Офицеры, я могу заверить вас, что Эштон не похищал меня. Я с ним по собственной воле.

Полицейские посмотрели на меня, будто я сошла с ума, наверное, думая, что у меня стокгольмский синдром. Но более смехотворно было то, что этот мудак расхаживал по полицейскому участку, скорее всего, высоко задрав нос, и это наносило больший удар, чем что-либо другое.

— Вы уверены, что всё в порядке, мэм?

— Клянусь. Я в порядке. — Я знала, что могу изменить всю эту ситуацию лишь добравшись до участка. Сделав глубокий вдох, я попыталась расслабиться. — Дайте мне секунду, чтобы взять вещи, и я пойду с вами. — Коротко кивнула и спустилась со сцены.

Алан последовал за мной к раздевалке.

— Мне поехать с тобой?

Отрицательно покачала головой.

— Нет, рано или поздно мне придётся набраться смелости и встретиться со своим будущим бывшим мужем — Я положила руку поверх его. — Продолжайте работать. Я исправлю всё и приду завтра.

Он сжал меня в объятиях.

— Я рад, что он послал тебя ко мне. Позаботься о нём сегодня, он будет зол.

— Позабочусь.

Я быстро поцеловала его в щёку и побежала через дверь на сцену. Офицеры всё ещё ждали там.

— Пойдёмте, — сказала я, направившись к дверям.

Мы вышли и оказались в окружении ещё большего количества автомобилей. Сотрудники скорой помощи подбежали ко мне с носилками.

— Вы в порядке, мэм? — спросил один из них, протянув руку, чтобы взять меня и подвести к машине скорой помощи.

Я вырвала руку.

— В порядке. Не было никакого похищения, меня попросту донимает мой супруг, с которым мы разводимся. — Я посмотрела на всех стоящим там. — Теперь, пожалуйста, кто-нибудь отвезите меня в участок, чтобы мы могли исправить это недоразумение.

— Извините, миссис Толли, — обратился подошедший офицер, один из тех, что были внутри. — Пожалуйста, пойдёмте со мной, и мы отвезём вас.

Я последовала за ним к одной из неприметных машин. Подав руку, он помог мне забраться внутрь, прежде чем занять место водителя и завести двигатель. Пока мы ехали, моя кровь кипела, всё, что я когда-либо хотела сказать этому заносчивому придурку, проносилось в моей голове. В этот раз я не стану сдерживаться. В минуту, когда полицейский остановился около участка и открыл мою дверь, я протиснулась мимо него и побежала вперёд, перепрыгивая по две ступеньки за раз. Открыла дверь и поискала того, с кем можно поговорить об освобождении Эштона, когда по мне скользнул его голос.

— Елена, моя любимая жена.

Голова сама дёрнулась в его сторону. Эти слова были предназначены для ушей детективов.

Мне было виднее.

Ненависть загорелась в его глазах, и когда Доминик встал передо мной и взял за руку, убеждаясь, что я в порядке, я почувствовала, как его пальцы напряглись, неудобно сжав мою ладонь, хитрая улыбка заиграла в уголках его губ. Я попыталась вырваться из его хватки, но он был сильнее и притянул меня к себе. Он крепко обнял меня за талию, не позволяя сдвинуться, и опустил подбородок мне на плечо, прошептав на ухо:

— Если ты думала, что я за одну секунду позволю тебе развестись со мной, подумай ещё раз. Теперь улыбайся, скажи «спасибо» и тащи свою жирную задницу в чёртову машину.

Некоторые из моих старых страхов вернулись, но я оттолкнула их как можно дальше. Боковым зрением я увидела, как Миллер удерживает Малколма. Он кивнул мне, и я позволила искрам полететь.

Высвободившись, я обратилась к Доминику, мой голос звучал громко, чтобы все вокруг могли услышать:

— Убери от меня свои чёртовы руки! Я не твоя любимая жена, как ты ловко выразился, раз мы окружены полицейскими. Вскоре я стану твоей бывшей женой, потому что ты не знаешь, как обращаться с женщиной. — Я ткнула пальцем в его грудь, переходя в полную ярость. — Ты каждый день последние пять лет втаптывал меня в грязь. Я считала, что ни черта не стою, что никто никогда не захочет меня. Ты заставлял меня думать, что я достойна быть лишь твоей игрушкой для секса. Твоя проблема в том, что я нашла другого мужчину. Мужчину, который обращался со мной лучше, чем ты можешь себе представить. Мужчину, который заставляет меня кончать снова и снова, пока я кричу его имя.

Я усмехнулась, когда поняла, что мы стояли в окружении копов.

— И ты только что загнал себя в ловушку, ложно обвинив человека в похищении. Мужчину, с которым я хочу быть вместо тебя. Ты — идиот. Надеюсь, тебе понравится в тюрьме. А я заберу Эштона домой в кровать, — закончила я.

Мои колени ослабли, когда я поняла, что только что сказала, но, к счастью, во время моей тирады Миллер подошёл ко мне сзади и обнял за талию. Полицейские обступили Доминика, который выглядел теперь куда более неловко, чем когда я вошла.

— Я горжусь тобой, маленькая сестрёнка, — сказал Миллер мне на ухо.

— Спасибо. — Эти слова многое значили для него, а от «маленькая сестрёнка» моё сердце учащённо забилось в груди.

Если бы только однажды это стало правдой.