Проданная

Он распалялся, и датчики на приборной панели стали пищать чаще.

Я покачала головой:

— Вы не трус, господин Огден, просто у вас была… своя правда. Вы заблуждались. Я благословляю тот день. Он привел меня в этот дом. Он дал мне свободу. Он дал мне то, о чем я даже не мечтала. Это был всего лишь путь.

Огден многозначительно посмотрел на меня, выкатив свои крапчатые глаза, но промолчал. Я тоже какое-то время молчала, слушая, как писк приборов замедляется. Видимо, мои слова немного успокоили его. Он даже усмехнулся. Нервно, с высоким свистящим звуком.

— Знаешь, нельзя усидеть на двух стульях — седалища не хватит. Даже такого, как у меня. Господин всегда должен быть один, как у пса. Я слишком поздно это понял.

Я кивнула:

— Может, вы и правы. Но… могу я задать вам вопрос?

Он молчал, давая понять, что внимательно слушает.

— Господин Огден, почему вы бросили меня?

Он усмехнулся:

— Я ждал, что ты спросишь. Я направлялся в дом господина Вария. Забрать твои документы и получить последние распоряжения. В этом доме для меня был открыт только один вход. Увы. Я оставил корвет за пару кварталов и шел пешком. За домом следили — я вполне допускал это. Я сам покупал эти корветы пару месяцев назад, знаю их до каждой царапины. Я прошел мимо, но не остался незамеченным. Невий понял, что это я помог тебе бежать, и ждал, что рано или поздно я сам к тебе и приведу. А я водил их по городу, останавливался в гостиницах, наемных комнатах. Я знал, что у тебя закончится вода, и ты уйдешь. В конце концов, они поняли, терпение господина Невия закончилось. Не слишком большой выбор, когда к твоей голове приставляют пистолетное дуло. И я повел их в трущобы.

Дальше я уже знала. Когда Квинт вернулся — сразу отправился к Варию, оттуда — домой, тайным ходом. Он видел, как Невий и Огден садились в корвет, и последовал за ними. Я не понимала одного: как ему удалось уцелеть? Огден говорил, что было официальное оповещение из военного корпуса.

Огден посмотрел на меня:

— Если бы я знал, где ты, пошел бы в другую сторону. Я не хотел.

— Тогда в другую сторону пошли бы не только вы… Все закончилось, господин Огден. Поправляйтесь.

Я поднялась со стула, развернулась, но паук окликнул меня:

— Лелия.

Я обернулась:

— Да.

Он поднял голову:

— Прости меня.

Я посмотрела в его бледное лицо, кивнула, коснувшись сломанной руки:

— Поправляйтесь.

Я вышла из медблока, прислонилась спиной к стене. Гаар тут же подскочила, в глазах дрожало беспокойство:

— Что? Что случилось?

Я покачала головой:

— Нет, ничего. Просто странно. Еще не так давно я мечтала уничтожить Огдена. А теперь мне жаль его.

Гаар пожала плечами, скривилась:

— Вот еще! — Она взяла меня за руку: — Нашла, кого жалеть. Тебя господин звал.

Я кивнула:

— Пойдем.

Я не видела Квинта несколько дней. Он был в постоянных разъездах. Может, просто бежал из дома, погруженного в траур. Чернота, поспешно наведенная Невием, теперь служила ему самому. По всему дому траурные вымпелы. Рабы надели черные пояса. Я тоже надела черное, хотя теперь совсем не понимала собственный статус. Формально — я больше не являлась частью этого дома. Я была свободной. Могла делать, что вздумается, ходить, куда вздумается. Донсон Фальк больше не смел мне указывать. Но я не понимала, что делать со всем этим. Мой мир по-прежнему ограничивался домом и садом. И моей Гаар. Единственное, что действительно изменилось — я перестала бояться. И это было странно. Настолько, что где-то глубоко внутри я до сих пор в это не верила.

Квинт сидел в спальной за маленьким столиком у окна. В черном халате. Пил алисентовое вино и просматривал какие-то бланки. Казалось, его лицо стало острее, резче, тени залегли глубже. Я знала, что в последние дни он плохо ел. Он поднялся навстречу, прижал меня к себе и поцеловал в макушку:

— Я рад, что ты пришла.

Я прижалась к широкой груди, понимая, что хочу стоять вот так долго-долго. Казалось, что больше ничего и не надо. Мне было спокойно. И так хорошо, что я едва сдерживала слезы.

Я провела ладонью по его гладкой груди, погладила пальцем черную голову нарисованного дракона:

— Я была в медблоке. Тимон снял повязки… И у Огдена.

Квинт шумно выдохнул мне в макушку:

— Я предложил ему подыскать другое место, но он отказался. Сказал, что не посмеет.

— Кажется, теперь он наказывает сам себя.

— Сказал, что уедет куда-нибудь на Форсу. И может даже женится.

Я невольно улыбнулась — мне было бы сложно вообразить жену паука. Но это было хорошей идеей. Огден был всего лишь немногим старше Квинта. У него есть все шансы поменять свою жизнь. Пусть даже на Форсе.

Квинт посадил меня за стол:

— Хочу показать тебе кое-что.

Он протянул мне белый конверт с красной эмблемой. Я узнала императорский герб — дракон, пожирающий солнце.

— Что это?

— Заключение императорской лаборатории. Я хочу, чтобы ты взглянула.

Я теребила в руках конверт:

— Я?

Квинт кивнул.

Я неверными пальцами открыла конверт, достала стандартный формуляр. Активировала и пролистала мелкий текст. Формулировки, цифры, таблицы. Единственное, что было мне понятно — собственное имя.

Я виновато посмотрела на Квинта:

— Я не понимаю.