Проданная чернокнижнику (СИ)

Долгие объяснения Айрис сложились в четкую цепочку действий, я зашагала по коридору. Все мое естество, сама душа натянулась струной, и, казалось, одно неверное движение заставит ее зазвучать — разбудит всех в поместье и не даст мне сбежать. Сердце билось взволнованно, часто.

Поворот.

От стены ощутимо тянуло холодом. А может, то холодила наведенная тьма. Как и в прошлый раз ступала я почти бесшумно. Когда пальцы скользнули в изгиб ниши, шумно выдохнула. Замерла, испугавшись, что меня могли услышать, выждала секунды две и нырнула в углубление.

Волнение лупило по нервам старательно и изо всех сил — как тетя Шида, выбивающая пыль из ковровых дорожек. Я едва дышала, скользя свободной рукой по стене. Ну же, выступ, где ты?

Секунда, пять, десять…

Паника подкралась со спины и ласково, почти игриво подула на затылок. Я чувствовала ее присутствие и то, как она захватывает меня все сильнее. Но вот, наконец, пальцы наткнулись на выступ. Я ощупала его, убеждаясь, что форма именно такая, какой ее описала Айрис — напоминает полумесяц. Потом надавила на верхний острый кончик.

Шорох каменной крошки прозвучал слишком громко в ночной тишине. Я задрожала. Дождалась, когда проход откроется, нырнула в него и толкнула тяжелую дверь на место. Замерла, прислушиваясь. Тихо? Тихо.

Потайной коридор оказался узким и пыльным. Дышать стало тяжелее. По руке, которой я придерживалась за стену, вдруг кто-то пробежал: паук или еще кто — я не успела понять. Невольно шарахнулась в сторону, врезалась спиной в стену, но крик, готовый сорваться с губ, сдержать сумела.

— Смелее, Эвелин, хватит трусить! — тихо выругалась я, злясь сама на себя.

Стиснула пальцы на узелке с едой и почти без страха снова коснулась ладонью стены.

Проход оказался длинным. Через десяток шагов, как предупреждала Айрис, началась витая лестница — узкая и неудобная. Приходилось прижиматься к холодной стене едва ли не всем телом, чтобы только не упасть.

Лестницу сменил новый коридор — такой же темный, пыльный и узкий. Но, в отличие от первого, намного длиннее. Когда началось казаться, что он не закончится никогда, я уткнулась в выросшую на пути преграду.

Выход. Это должен быть он!

И без того беспокойное сердце забилось чаще. Рычаг нашелся быстро. И так же быстро мне удалось с ним совладать. Камень заскрежетал, открывая проход.

Задержав дыхание, я сделала шаг. Первый — и твердый пол под ногами сменился мягкой травой. Второй — и в нос забились запахи ночи: свежести, сырой земли, мокрого камня. Третий — и тьма истаяла.

Я заморгала. В уголках глаз защипало, пришлось закусить губ, чтобы сдержать подступившие слезы.

Удалось… Мне удалось!

Но тут же, будто отрезвляя, в лицо ударил холодный ветер. Верно, радоваться рано. Когда доберусь до Нортейна, тогда позволю себе и порадоваться, и поплакать. Сейчас же нужно избавиться от печати собственности.

Закатав рукав блузы, я достала из кармана юбки нож и черную нить.

Глава 12

Я колебалась лишь мгновение, потом решительно полоснула ножом по монограмме и тут же прижала к ране черную нить. Подобное тянется к подобному — так мне сказала Айрис. Нить из плаща Самаэля сильнее моей печати. Заключенная в ней тьма потянется к источнику, обовьет его лозой, и останется лишь выудить ее.

Когда Айрис рассказала, как снять печать, я усомнилась. Подумала, не может решение оказаться настолько простым. Но Айрис, улыбнувшись, напомнила, что самые сильные препятствия зачастую скрываются в наших страхах и неуверенности. И чернокнижник как никто умеет этим пользоваться.

Достав нить, я откинула ее к стенам Теневого поместья. Так тьма не забеспокоится, ощущая себя в родной стихии. Потом откатала рукав, застегнула плотный манжет, который стал одновременно повязкой, и кинулась бежать.

Моих сил хватило лишь до дороги — там пришлось остановиться и перевести дух. Проклятая слабость! Я хмуро уставилась на браслет. Снять его мне не под силу, но, может, кузнец Фолке согласится это сделать, если пообещать оставить украшение ему? Все же артефакт выглядит дорогим. С другой стороны, каждый в городе уже знает, что дядя меня продал — а значит, идти к Фолке опасно. Старый ворчун не станет меня покрывать.

Проклятье! Что же делать?

От волнения пальцы сжались в кулаки. Мышцы на руке напряглись, и свежий порез на запястье болезненно натянулся, заставив меня зашипеть. Нет, так не пойдет. Нужно успокоиться. Сейчас главное добраться до города и отыскать Ивара. А потом

—      отправиться дальше. Для промедлений времени нет.

Решив так, я зашагала по дороге. Двигаться старалась быстро, но при этом не тратя силы понапрасну. Остановилась лишь раз, и то ненадолго: перекусила наспех собранным бутербродом, затем продолжила путь.

Как и рассчитывала, к границам города я подошла в предрассветных сумерках. Пробираясь проулками, стянула оставленный на подоконнике платок и замоталась в него по самый нос. Совесть уже не просто грызла — она драла меня, как свора диких псов кусок мяса.