Проданная ему

— Меня пугает, когда ты молчишь, — Руслан крепко сжимает руль, старается ехать аккуратно, не гнать, но то и дело жмет до упора педаль газа.

— Я не настроена болтать.

— Лучше говори.

— Пока не рожаю.

— Уже легче, — облизывает губы, я качаю головой, пряча свою улыбку. Схватки уже с определенным интервалом, боль терпима, поэтому неторопливо выхожу из машины, когда приезжаем.

Нас встречает Елена Петровна, мой врач, задает стандартные вопросы, ведет меня в смотровую, оставляем Руслана в коридоре.

— Какой у нас парень терпеливый, — с улыбкой замечает после осмотра Елена Петровна. — Раскрытие в шесть пальцев, динамика схваток хорошая, думаю, что к утру уже будешь держать сыночка на руках.

— Даже не верится, — шепчу, до конца не осознавая, что осталось совсем немного и скоро буду держать свою кроху. Когда выхожу в коридор, Руслан подходит вплотную, смотрит мне в глаза.

— Я буду рядом, — приподнимаюсь на носочки и припадаю к его сухим губам. Очередное доказательство его любви ко мне. Может и вправду не стоит ждать слов?

Последующие часы проходят на грани смеха и стона, улыбок и слез. Мне не было страшно, как в первый раз, когда теряла сознание от боли, осознавая свое одиночество. Сейчас все по-другому. Сейчас я сжимаю руку Руслана, смотря в его серьезные глаза, в сжатые губы. Он не падает в обморок, когда Елена Петровна поднимает вверх мокрого, темноволосого сына. Слезы текут из глаз, руки дрожат, мне кладут на живот, ближе к груди в пеленке мой персональный космос. Смотрю в мутные темные глаза, которые еще ничего толком не видят вокруг себя. Осторожно трогаю влажные черные волосики, прикусываю губу, когда этот терпеливый пацан жадно ищет ртом сосок. Поднимаю счастливый взгляд на Руслана, он поспешно трет глаза, но вижу, кожа под глазами мокрая.

— Он на тебя похож.

— Еще сто раз поменяется.

— Нет, он твой сын, моего ничего нет. И я его так же сильно люблю, как и тебя.

— Я тоже тебя люблю, — смотрит в глаза, гладит по голове, нагибается и целует в уголок рта. Елена Петровна забирает у меня сына, отдает его акушерке, Руслан следует за ней, смотрит на все манипуляциями, что проводят с ребенком. Я с улыбкой наблюдаю, как он осторожно трогает маленькие ножки, внимательно слушает все, что ему говорят. Когда ему вручают чистенького сына, завернутого в пеленку, понимаю, как я выглядела со стороны, когда кроме меня и этого маленького человека ничего вокруг не замечала. Лицо Руслана смягчается, в глазах появляется осознание своего отцовства, на губах блуждает какая-та потусторонняя улыбка.

— Как мальчишку назовете? — Елена Петровна становится между мной и моим мужчинами. Руслан поднимает голову, встречаемся глазами.

— Марат, — одновременно произносим, смеемся, качая головами. Вот это совпали мысли. Да, у нас появился самый желанный мальчик на свете. Теперь чувствую себя окончательно счастливой, любимой и желанной. Даже если Руслан больше никогда не произнесет мне признания, сегодня я их услышала и этого вполне достаточно.

— Обещай, что родишь мне еще дочку, — шепчет Руслан, когда нас оставляют одних, а Марат посапывает в пластиковой колыбели.

— И еще сына. Чтобы было равенство у нас в доме.

— Я согласен.



53

*** Руслан (спустя 8 лет)

— Па, можно купить мороженое? Ну, пожалуйста! — Лиза смотрит на меня голубыми глазами, сложив перед грудью ладони в молитвенном жесте. Марат тоже смотрит на меня в ожидании, его младшая сестра выглядывает из-за спины старшей сестры.

— Только маме не сознаемся в этом? Хорошо? — достаю из кармана деньги, протягиваю Лизе. Ответа не получаю, дети с радостным визгом несутся к лотку с мороженным. Смотрю на коляску, где спокойно спит мой младший сын. Губы изгибаются в насмешливую улыбку. Когда я просил Женю родить мне дочь после рождения Марата, она в ответ пообещала для равновесия еще сына, я не придал обещаниям никакой серьезности. В прошлом году на день влюбленных мне жена подарила баночку с сотней записок, почему меня любит. Я только через неделю соизволил прочесть эти бумажки, на двадцать пятой перестал дальше читать, потому что «у нас будет еще один ребенок» вывело меня из равновесия. Чертыхнулся. Третий ребенок у нас осенний, плюс-минус неделя разницы.

— Сдача, — Лиза отдает мне деньги, дети идут на соседнюю скамейку, облизывая мороженое. Ловлю на себе заинтересованный взгляд с другой соседней скамейки молодой мамаши, прокручиваю на пальце обручальное кольцо, которое снимал пару раз. Другие бабы мне неинтересны. Смысл заглядываться, если дома меня ждет очаровательная жена, умеющая удовлетворить мои аппетиты.