Проданная Истинная. Месть по-драконьи (СИ)

Коротко кивнув, без единого слова прошла к выходу из комнаты, и переступила маленький порожек. Огляделась. Все здесь было кукольно-милым и уютным: дерево, ситец, недорогие, но прелестные украшения, широкие соломенные вазочки на комодах и столиках, кресла, обтянутые плюшем, даже короткая поскрипывающая лесенка мне нравилась. Мама такой стиль ненавидела и называла убого-провинциальным.

Калахне провела меня вниз, в одну из трех комнат — такую маленькую, что там умещался только круглый столик, заставленный четырьмя креслами. Теснота компенсировалась эркерным окном во всю стену, напоминавшим нашу земную террасу.

А вот за столиком меня поджидал неприятный сюрприз. Рядом с незнакомой старухой сидела еще одна — очень даже знакомая.

— Вейра Глок, — холодно поприветствовала еще недавно блестящую красавицу. — Искренне не рада вас видеть, и желаю вам всяческого неблагополучия.

Старушенция тут же вскочила, попытавшись вцепиться мне в волосы, и только теперь я поняла все плюсы своей неожиданной реинкарнации. Ко мне вернулась не только красота, но и молодость, и здоровье, и, что меня удивило, немалая сила. Я никогда не была слабачкой, но легко оторвать человека от пола, да еще и удерживать его на весу, мне бы не удалось.

— Неблагодарная девчонка! — визжала вейра Глок. — Стервозина, кошка драная, слизень древесный, червяк, плевок драконий!

Удерживая за плечи Глок, я даже ненадолго заслушалась, пока та осыпала меня слабыми старушечьими ударами. Слизнем меня еще не называли, и драконьим плевком тоже.

— Ну знаете, наставница, — жестко буркнула третья бабуля. — Не сметь в моем доме употреблять нецензурную лексику. Моя кошенька самая лучшая на земле!

Только отцепившись от вейры Глок я обнаружила в четвертом кресле подремывающую черную кису размером с откормленного барса и весом в килограмм тридцать, не меньше. Кошек в Вальтарте было мало, и как правило, те выбирали для существования знатные дома, украшая собой местное зубастое общество. Котиков я видела от силы пару раз, но все они были немного странные. Слишком большие, слишком мохнатые, слишком… странные. Вот у этой кошки, к примеру, светились глаза, да и взгляд был разумный.

— Это не кошка, это целая пантера, — с опасной отпустила вейру Глок и села в соседнее с кошкой кресло.

— Пантера? Кто это? — переспросила хозяйка мягонького кошачьего тела, которое так и хотелось погладить. От ошибки меня останавливал только внимательной кошачий взгляд и когти размером с канцелярские ножницы.

— Я же говорю, иномирянка она, — Калахне силой усадила Глок в дальнее кресло, а сама уселась между ней и мной. — Аланте и раньше употребляла странные словечки, но ведь Пустая. Разве иномирянки бывают Пустыми?

У меня не было сил лгать и изворачиваться. Не было сил жить. Одна только мысль, что мне век ходить под одним солнцем с Лале и Анваром убивала желание жить. Поэтому я просто ответила:

— Да. Я попала в тело Аланте два года назад, но сегодня вернулось мое собственное, земное тело. Вряд ли у нас с ней была одинаковая внешность. Но как это случилось, что произошло, я не знаю.

— Даже если бы настоящая Аланте не была Пустой, то выглядела иначе, — согласилась Калахне. — Драконицы побольше тебя будут, помощнее.

Вейра Глок тоже молчать не стала.

— Если эта девчонка попала в тело досточтимой вейры из семьи Фьорре, то это она ее и убила. Убила и место ее заняла.

Калахне тут же накинулась на Глок с упреками, припомнив и пропавших девушек из приюта, и аукцион, и мою продажу, что тоже, между прочим, преступление.

— Да это первый мой аукцион, — защищалась Глок. — Первый, ясно? Кто бы посмел отказать великому герцогу Сопределья, который, даже не потребовав платы, дал мне браслет иллюзии с личной каплей крови и попросил только моего содействия? Да никто бы не посмел!

— А другие девушки с аукциона где? Где? — нападала Калахне.

Краем уха я слушала бессвязный рассказ Глок, что, де, герцог обещал позаботиться об остальных Пустых, проданных на аукционе. Герцог обещал, герцог сделал. Наверное. Она не проверяла. Ну кто она, и кто великий Фалаш, побывавший в прямых отношениях с целой богиней. То есть, не он, а его прапрапрадедушка его прапрапрадедушки.

Не удержавшись, я тронула пальцами пушистый кошачий бок. Котяра покосилась, но стерпела. Тогда я положила ладонь, но и это мне простилось, а когда погладила, та и вовсе заурчала, как маленький вертолет, аж бокалы на столе задребезжали. От неожиданности бабули подпрыгнули, с ужасом глядя на мою руку, уже перебравшуюся к ушкам.

— Она ее включила, — бескомпромиссно заявила третья бабка, — Она точно иномирянка. И уж, конечно, никогда она не убивала, общеизвестно, что Вальтарта сама забирает девушек из другого мира на свое усмотрение. Если наставница хочет остаться в моем доме, ей придется умерить свой гонор.

Глок действительно сдулась и забормотала что-то жалкое и оправдательное. Что не она такая, жизнь такая, особенно у Пустых. А она стала наставницей в пансионате всего месяц назад, потому что предыдущую хозяйку герцог уволил за злоупотребления.