Проданная Истинная. Месть по-драконьи (СИ)

— Бывают случаи, когда избалованные домашние девчонки покупают «Истовое» или «Флер одной ночи», а платят малым серебрянным слитком, словно купили обычный артефакт. Вот только не у каждой такой девчонки родители обычного рода. Была тут одна юная графинька — дочь герцогского рода, купила себе такой флер. Мы насилу миром дело уладили. Тут уж не до прибыли, целыми бы остаться. Эта дуреха опоила обычного солдата, чтобы тот прекратил строить из себя недоступного вейра. А солдатик оказался одаренным, силой флер переборол. Мы ему потом три зелья за так скормили, чтобы убрать последствия магического воздержания. Говорят, эта неплатежеспособная девчонка его и в Академии преследует. Тяжко там одаренным веям, не для них Академия строилась. Вот бы и тебе…

— Нет, — отрезала холодно, и сама испугалась своего голоса.

— Тогда работай, — жестко сказала Бертель, сверля меня темными глазами-буравчиками.

Сердито постукивая палкой, она вышла, а я осталась одна в темноте лавки. Зажгла двадцать светильников, установленных в хаотичном порядке в помещении, и принялась рассматривать многочисленные пузырьки, колбы, коробочки и шкатулки.

Чего здесь только не было! Алые бой-травы, напитанные лунной слезой, дыхание водного дракона, пойманное в колбочку, белые серьги, которые невеста надевает только в день свадьбы, чтобы подтвердить невинность. Последнее было забавным. Невинную драконицу можно было встретить только на детской вечеринке для лиц не старше тринадцати.

Все дело в том, что своего дракона можно было разбудить всего двумя способами. Через сексуальную связь с партнером или же… через смерть. Как я. Риск смерти должен быть настолько высок, чтобы дракон отреагировал и спас своего хозяина. Но молодые драконы и драконицы предпочитали более приятный способ, так что в двадцати пяти брачным годам невинных дев в Вальтарте можно было пересчитать по пальцам одной руки.

После я взялась осматривать ящики в столе, который чем-то напоминал библиотечную картотеку. В каждом ящичке лежали уже заготовленные зелья для покупателей, которы должны посетить лавку в точении недели. Вот тут я и встретила эту самую мельту от любовной горечи. Маленький болотного цвета росток. Я уже поднесла его к глазам, когда дверь лавки глухо хлопнула.

В помещение прошел молодой мужчина с узким хищным лицом, и едва бросив на него взгляд, я вдруг поняла, что знаю о нем все: дракон, огневик, которому особенно хорошо удаются сетевые заклинания, из высокого рода, будущий золотой сын Вальтарты. Пожалуй, он был немного жесток и вспыльчив, но добр к матери и любовницам.

Вот только я видела этого вейра впервые в жизни. Я никак не могла узнать, что он из себя представляет!

В груди у меня нехорошо встрепенулось, и мне пришлой силой воли подавить этот неясный всплеск, природу которого было невозможно понять.

— Небесного утра, Пустая, — холодно обронил он, проходя к столу, который чисто интуитивно можно было принять за стойку.

— Небесного утра, — откликнулась едва слышно.

Теперь я отчетливо понимала, с каким облегчением Бертель переложила на меня свои обязанности. Ничего дурного молодой драконир не сказал, но эта изысканная вежливость, холодное и констатирующее «Пустая»… Приветствие было оскорбительно по своей сути.

— Вас ожидает заказ или вы хотите купить что-то из уже сделанного?

Драконир резко вскинул голову, повел носом, словно пытаясь меня не увидеть, а почуять. Наверное, так и было. Я стояла в самом темном участке помещения, а нюх у драконов тончайший.

Резкими шагам он прошел через лавку и поймал меня за плечо, а после щелчком пальцем подозвал магические светильники. Спустя миг меня окатило светом, как на солнечной полянке в полдень. Холодные карие глаза впились в мое лицо.

— Кто ты? Ты… не Пустая.

Без улыбки и особого стеснения, я осмотрела наглеца и потребовала:

— Я временная работница этой лавки, поэтому отпустите мое плечо, вейр. Мне не нравятся прикосновения.

— Имя, возраст, род занятий и происхождение.

Я могла не отвечать. Веи не рабы и не холопы, но одно дело упрямится во имя действительно стоящей цели, другое — портить отношения с покупателями лавки. К тому же мне очень не нравились чувства, которые словно считывались с красивого лица драконир. Богат, горяч, любит контроль и четкость исполнения.

— Анте, семнадцать, обычная наемная работница, вея. Дальняя родня взяла меня на воспитание и помогла устроиться в лавку.

Почти физически я ощутила жгучий интерес вейра, чувствуя, как его взгляд быстро и жадно обследует мое лицо, волосы, плечи, скользит ниже. В приличном обществе он не мог бы себе этого позволить, но я просто вея, мне должно радоваться интересу высокорожденных.

— Что ж, две склянки флера. Или нет, давайте три.

Я послушно выложила на стол флер, тщательно контролируя выражение лица, но должно быть что-то вроде неодобрения просочилось, потому что вейр нахмурился. Но контракт подписал не глядя, а после положил сверху золотой слиток. Судя по весу, примерно пятьдесят золотых монет.