Проданная Луна

Бурное развитие радиоастрономии разрешило проблему управления космическими ракетами и позволило впоследствии держать непрерывную связь с межпланетными кораблями. Сложный путь полета ракет в межпланетном пространстве, их траектории и графики движения рассчитывались заранее. Расчеты в виде программ закладывались в быстродействующие электронные счетнорешающие приборы, расположенные на Земле. За полетом ракеты следило несколько радиолокационных станций автоматического сопровождения, которые, получая ответные импульсы от приборов на борту ракеты, определяли ее координаты. При малейшем отклонении ракеты от заданного курса счетно-решающий прибор высчитывал поправку и при помощи наземных радиоустройств передавал на ракету радиокоманду. Принятые команды, воздействуя через бортовую аппаратуру управления на приборы управления ракеты, устраняли отклонение.

Полет управляемой ракеты вокруг Луны и возвращение ее на Землю теперь оказался сравнительно простой задачей. Как только ракета приблизилась к Луне примерно на сто километров, радиокоманда включила на несколько минут двигатель, и ракета, изменив курс, превратилась в спутника Луны. Повинуясь командам, ракета сделала шесть оборотов вокруг Луны, постепенно изменяя направление своего полета с тем, чтобы заснять возможно большую площадь поверхности. Затем по команде, данной с Земли, ракета послушно легла на обратный курс и вернулась на Землю.

В советских кинотеатрах демонстрировались фильмы о Луне; впервые люди могли видеть обратную сторону Луны, недоступную наблюдению с Земли, ибо, как известно, Луна обращена к нам всегда одной стороной.

Теперь, когда знания о Луне и о космическом пространстве между нею и Землей неизмеримо возросли. Советский Союз приступил к непосредственному решению проблемы. Каждые две недели на Луну отправлялись радиотелеуправляемые ракеты. Эти ракеты доставляли на Луну всё необходимое для жизни будущих космонавтов: оборудование, запасы воды, воздуха, продуктов питания и топливо для возвращения ракеты на Землю.

Да, были все основания опасаться, что общество "Альбария — Луна" потерпит крах. Неизменная улыбка господина Оливейра уже не могла успокоить многочисленных пайщиков общества. И акционеры все настойчивее требовали от господина Оливейра созвать совещание, чтобы установить дату отправки ракеты.

Однако Оливейра под всяким предлогом оттягивал созыв такого совещания. Что он мог сказать, если сам ничего не знал? Его бесила медлительность Линье, который, по его мнению, слишком долго копался.

А Линье с нетерпением ожидал известий от Ренара. Он не сомневался, что в ближайшее время будет готов к полету.

Однажды, когда он по привычке заглянул в приемную господина Оливейра, Мерседес передала ему письмо. Хотя почерк на конверте был явно мужским. Мерседес не понравилось волнение, с каким Линье схватил письмо.

— Письмо от дамы? — спросила кокетливо Мерседес и, не получив ответа, надула губки.

Линье торопливо прошел в свой кабинет и, волнуясь так, что слышал удары собственного сердца, прочел: "

Глубоко сожалею, что это письмо принесет вам разочарование. Важные причины, о которых позже вам станет известно, потребовали, чтобы я уничтожил весь запас препарата, но не потому, что он себя не оправдал. Напротив, опыт окончился вполне успешно, хотя, несомненно, для окончательных выводов требуется более продолжительное время. Тем не менее, я собирался выполнить данное мною обещание и передать вам специально оставленные для вас ампулы с препаратом. Но чья-то преступная рука помешала мне. Препарат оказался похищенным.

Быть может, так лучше. Не забывайте, что мы оба рисковали: вы — жизнью, я — совестью.

Ренар".

Письмо Ренара вызвало у Линье большее отчаяние, чем предполагал его автор.

— Ну что ж! Игра проиграна, — сказал он, входя в кабинет Оливейра.

— Что такое?! О чем вы говорите? — встревоженно спросил делец. Ему никогда не приходилось видеть Линье в таком настроении. Действительно, конструктор впервые упал духом. На лице его было безразличие и усталость.

Линье молча протянул письмо.

— Проклятье! — вскричал Оливейра, прочитав письмо. — Я же не дойная корова! Атомный двигатель обошелся мне в круглую сумму — и все напрасно! Будь проклята та минута, когда я ввязался в это дело! Значит, полет невозможен?

— Не лететь же мне без всякой защиты, — сказал Линье.

— Когда я согласился вас финансировать, я предупредил, что меня не интересует вопрос о защите. Летите, как хотите!

— Моя смерть не возместит вам убытков. Да к тому же, кто согласится лететь со мной? Я вообще еще не нашел желающих, а без препарата и защитного экрана охотников отправиться в космический рейс тем более не будет.

Оливейра снова перечел письмо.

— Но какой дьявол мог украсть препарат? . спросил он. — И вообще, непонятное письмо. Зачем понадобилось старику уничтожать препарат? Нет, тут что-то нечисто. Я выясню сейчас, в чем дело.

Оливейра набрал номер и поднял трубку видеотелефона. Спустя минуту на экране появилась усатая физиономия владельца авиационных заводов Рибейро, члена Попечительского совета.