Проданная. На стороне солнца

Толпа довольно взревела. Я не стала поднимать глаза, чтобы вновь взглянуть на бывших союзников. Боялась, что увижу согласие и одобрение на их лицах.

— Троксар, так нельзя! – внезапно вступился молодой женский голос.

— Что, Лурса, боишься за отродье? Зря. Она и не такое вытерпит.

Внутри все сжалось от ощущения надвигающейся угрозы.

«Сейчас ударит», — подумала я и вжала голову в плечи. А потом передо мной возникла женская фигура. Лурса встала передо мной, закрывая от удара.

— Уйди!

— Нет. Мы не будем никого избивать!

— В чем дело? Переживаешь за предательницу?

— Я лекарь. Я ценю жизни и здоровье, а не ломаю их.

Она повернулась ко мне и протянула большую желтую ладонь. Я посмотрела в глаза Лурсы, и та одобрительно кивнула. Немного помедлив, я все же оперлась на руку драконорожденной, чтобы подняться, и когда это случилось, Лурса вдруг шумно втянула раздувшимися ноздрями воздух и закатила глаза. Крохотные колокольчики на ее рогах зазвенели, когда она чуть запрокинула голову.

— Что-то случилось? – Лорклар на шаг подалась к нам. – Лурса, ты что-то видишь?

— Невозможно, — выдохнула лекарка. Колокольчики вновь звякнули, когда она выпрямилась и наклонилась ко мне. – Ты же отродье. Это не в вашей природе!

Она сжала мое лицо в пальцах и повертела, разглядывая, будто я была куклой. Все присутствующие с интересом наблюдали за происходящим, а кто-то – с нетерпением.

— Да что происходит, Солнцеликая тебя прожги! – прорычал Троксар и сжал кулаки.

— Т-с-с, — шикнула Лурса и вдруг опустилась передо мной на колени.

Я недоуменно отшатнулась, смутилась. А потом все поняла еще до того, как Лурса виском прижалась к моему животу.

Следующие слова Лурсы еще долго эхом звенели в моей голове.

— Тиа носит дитя.

Вокруг повисло секундное молчание, которое должно было разразиться бурей, если бы Лурса не добавила:

— И я чувствую в этом ребенке свет Солнцеликой.

Глава 16. В объятия времени

«Еще никогда красноглазые чудовища не могли зачать новую жизнь. Если бы Лурса не почувствовала в ребенке Тиа присутствие нашей прародительницы, мы бы избавились без раздумий и от проклятой матери, и от ее противоестественного дитя».

Из дневника Лорклар

«Потребуется крохотная жертва, — тогда сказала она. — Сущая мелочь, о существовании которой ты даже не подозреваешь. Нечто, что могло бы у тебя быть, но уже отнято вампиризмом».

Я бы в жизни не подумала, что Яснара говорила о ребенке… О нашем с Рафаэлем ребенке, который мог бы родиться, если бы мы оба были людьми. Я читала, что вампирское семя – мертвое и не способно зародить жизнь. Но даже если случилось чудо – или проклятье? – и я понесла после той ночи с Рафаэлем, то все бы оборвалось в тот миг, когда я стала отродьем.

«Мелочь, о которой ты даже не подозреваешь». Что это? Обреченный плод, в который Яснара вдохнула жизнь?

Дрожащие ладони легли на живот, еще плоский и никак не выдающий мое положение. Может, это ошибка?

Вокруг суетились драконорожденные. Лекари подходили, чтобы коснуться моей руки, лба или живота, после чего удивленно вздыхали или склоняли головы в почтении. Не передо мной, разумеется. Перед тем, что я носила в себе.

— Сколько уже? – услышала я чей-то шепот.

— Месяц, — тихо ответила одна из лекарок.

Мысли смешались. Я ощущала себя так же, как тогда в бассейнах, когда меня уносило потоком воды. Я барахталась, но ничего не могла сделать. Меня окутало ощущение нереальности, потерянности.

Сроки не совпадали.

Наша ночь с Рафаэлем была пару месяцев назад или даже больше. У костей драконов мы были буквально на днях.

Что со мной происходит?!

— Теперь ты понимаешь, как рисковала, когда тайком ускользнула к чудовищу? – когда все желающие лекари осмотрели меня, рядом встала Лорклар.

Я низко наклонила голову, волосы закрыли лицо. Лорклар когтем подцепила прядь моих выцветших волос и заправила за острое ухо.

— Ну? Что молчишь? Стыдно за то, что подвергала опасности не только себя и товарищей, но и наше будущее? – Лорклар кивнула на мой живот, а я скривилась.

Мне не нравился этот новый статус будущей матери. Я вообще к этому не готова!

— Тиа, ты же понимаешь, что это дитя – сосуд для Солнцеликой. Самый лучший сосуд, какой она могла бы найти, потому что вырастет в нем, подстроит его под себя. И все благодаря связи с тобой.

— Знаю, — неохотно буркнула я. Хотелось сбежать. Спрятаться хоть где-то. Да даже на дне вулкана в компании костей!

— Этот ребенок – самое ценное, что у нас есть. А ты чуть не преподнесла его чудовищу на блюдечке! Если бы он узнал, что ты носишь дитя…

— Он бы меня и пальцем не тронул, — вырвалось у меня, и я тут же прикусила язык. Я не должна защищать Рафаэля, но чувствовала вину перед ним.

Он выполнил обещание. Позволил мне уйти, не пытался задержать. А я, пусть и случайно, но привела с собой хвост.