Проданная за бесценок (СИ)

 — Что ж, тогда, не буду настаивать. Вернусь, пожалуй, завтра. — подытожил он, громко хлопнув дверью, уходя.

Эта ночь, пожалуй, была самой тяжелой и мучительной для Милы: её тело изнывало, просило того, что она ненавидела, гоблин неустанно дразнил её, непременно давая небольшие передышки, чтобы она ненароком не кончила. Девушка не могла уснуть, забыть, отключиться, отвлечься и просто наблюдала безвольной куклой за тем, как издеваются над её телом.

«А ведь послушной быть гораздо легче было» — пронеслась мимолётная мысль, — «может, и вправду стоит просто сдаться и стать послушной куклой?» — боролась со своим сознанием девушка. «Ну уж нет! Я не для того столько всего пережила, чтобы сдаться сейчас!» — ободрила себя она, а после вернулась к своему земному аду.

Через небольшое окошко уже пробивались первые лучики солнца, а гоблин всё неустанно выполнял свою задачу: активно забавлялся языком с киской девушки, не давая ей кончить.

 — Да как ты…не устал ещё? — с трудом произнесла она. язык не слушался, а тело и вовсе не слушалось. Особенно, после десятка судорог, и долгого воздействия верёвок, нещадно натиравших уже белёсую кожу девушки, ранее всегда румяной и загоревшей, а теперь нездорово бледной, будто бы прозрачной, со столь явно выпирающими венами.

 — Я могу развлекать тебя этим языком ещё не один день, — ехидно хихикнул гоблин, — не первый год занимаюсь этим, знаешь ли.

Вновь войдя в почти онемевшую от стольких подходов киску, он стал двигаться, как и в первый раз: так же активно и тщательно. Во время процесса дверь отворилась. Мила была близка, как никогда, несмотря на свою усталость. Тело била дрожь.

 — Что ты мне сегодня ответишь, а? — мило улыбнулся Сейн стоя в дверях.

 — Не…хочу… — едва прохрипела девушка. Нехватка воды уже явно отразилась на её голосе. Она громко откашлялась. В глазах графа запылала ярость. Грудь его стала вздыматься чаще.

 — Ты… Да как ты, мелочь, нищенка, грязная и страшная смеешь отвергать мою милость?! — воскликнул тот, быстро метнувшись к столу. Раздался хлопок, затем ещё один. Пара скупых слезинок скатилась по алеющей щеке девушки. Получив по пощёчине на каждую щёку, Мила ещё больше возненавидела графа и то, как он с ней обращался.

 — Что? Милость? Да какая уж там… — договорить она не смогла, ведь её прервал очередной удар, что пришёлся по растрескавшимся губам, которые теперь стали кровить. В ответ она издала лишь сдавленный стон.

 — Кажется, ты забыла, где твоё место, — в порыве дикой злости Сейн выхватил небольшой нож из пояса. «Ох, неужели он убить меня собирается?» — запаниковала девушка, широко раскрыв глаза от страха. Сейчас, она, как назло, не могла выдавить из себя ни слова. К счастью, граф лишь разрезал верёвки.

Оставив одну из верёвок на руке чуть длиннее, блондин схватился за неё, — за мной, быстро! — рявкнул он, быстро зашагав прочь, не выпуская из руки верёвку. Тело Милы не слушалось и потому, она не только не успевала за разгневанным парнем, но и спотыкалась, падала, с каждым разом всё сильнее разбивая коленки и стирая ладони в кровь о грубый каменный пол подземелья. Граф будто бы не замечал этого и лишь ускорял ход, периодически дёргая за верёвку.

— Посмотрим, как ты запоёшь спустя пару дней в этой камере. На еду и не надейся. Ровно, как и на душ, и постель. — сухо сказал Сейн, практически зашвырнув девушку в одну из камер подземелья. — Ах, да! Чуть не забыл! — Воскликнул внезапно он, стоя недалеко от дверей. Граф стал активно что-то искать в ящике, находящемся неподалёку. Найдя, наконец, что хотел, парень скомандовал, — А теперь — встань на колени, спиной ко мне!

Мила, не подавая виду, что услышала его, просто села к Сейну спиной и стала увлечённо рассматривать рану на колене.

 — О! Даже так. Что ж, это послужит тебе уроком! — последнее предложение граф сказал уже со жгучей ненавистью к столь наглой девчонке. Теперь, её внешность совсем не радовала Сейна: прежде покорные глаза теперь бунтарски горели, здоровый румянец лица сменился на чёрные мешки под глазами, а приятная стройность стала жуткой худобой. И хоть именно из-за него Мила и стала такой, Сейна это не волновало и у него в голове уже зародилась прекрасная идея, которую он собирался привести в исполнение, как только закончит последнее наказание для столь непослушной девчонки.