Продавец фокусов

"До наступления темноты оставалось совсем мало времени. Если бы наступил вечер, то по еврейским обычаям похороны пришлось бы отложить. Тело Усопшего в спешном порядке было снято с креста и погребено в склепе. Вход в могилу завалили круглой каменной плитой. Все, кто принимали участие в похоронах - Иосиф Аримафейский, Никодим, Мария Магдалина и Мария Иаковлева разошлись по домам для совершения седера.

На рассвете девятого апреля, после окончания субботнего покоя к склепу первой прибежала Мария Магдалина. Та, которую Он любил... Я не знаю, почему ураган любви подхватил их накануне роковой Пасхи, не знаю, почему не случилось этого раньше, так как Мария из Магдалы сопровождала Иисуса и Его учеников еще в Галилее вместе с другими женщинами. Я не знаю, как она выглядела, и сколько ей было лет. Однако я уверен в одном, Мария Магдалина была необыкновенной женщиной, если Назарянин ее возлюбил больше Себя Самого.

Итак, первой к месту погребения прибежала Его возлюбленная. Следом подоспели Саломея и Мария Клеопова, Петр и Симон. То, что они увидели, повергло их в шок. Каменная плита была сдвинута, тело отсутствовало. На каменном полу лежали саван и покров для лица. Кто-то, нарушив Закон, оскорбил место вечного успокоения. В печальном недоумении все побрели обратно в город.

У могилы осталась одна Мария Магдалина. И тут...".

Кривые строчки закрутились спиралью и ухнули куда-то в темноту. Потом поплыли белесые полосы тумана, и стало немного светлее.

- Фортуна - довольно капризная дамочка, - сказал кто-то рядом, и я открыла глаза.

Черный нос Лаврентия Палыча деловито обнюхивал мое ухо. Седые усы топорщились в разные стороны и щекотали щеку.

- Что могут знать коты о фортуне? - скептически откликнулась я.

- Ну, не скажите, уважаемая Мария Сергеевна, - усмехнулся Палыч. - У котов в запасе есть девять жизней, то есть мы можем испытывать судьбу девять раз. А опыт - это главное. Так вот, опыт мне подсказывает, что госпожа Фортуна - взбалмошная и коварная особа. Верить ей нельзя ни в коем случае. Допустим, она приглашает Вас на костюмированный бал. Вы носитесь в поисках карнавального костюма. Наконец, с большим трудом, Вам удается приобрести наряд, отвечающий нормам этикета. Вы появляетесь в изысканном обществе в перьях фазана, с картонным клювом на носу и в красных ботинках клоунского размера на ногах, и с ужасом обнаруживаете, что остальная публика одета в строгие платья и смокинги. Госпожа Фортуна прикрывает ротик веером, но в глазах ее плещется издевательское веселье. На Ваш немой укор она равнодушно пожимает плечами: "Я передумала...". Все взоры обращены на Вас, гости перешептываются и прячут улыбки в фужерах с шампанским. Вы ощущаете себя круглым болваном и понимаете, что жизнь не удалась.

- Что же делать? - расстроилась я, живо представив себе нарисованную котом безрадостную картину вселенского позора.

- Я с удовольствием дам Вам совет, дорогая Маша. Набитая ударами судьбы шишка - это орган мудрости, как нос, глаз или ухо являются органами чувств. Шишка мудрости вырабатывает особую субстанцию, которая называется интуицией. Так вот, интуиция подсказывает мне, что не стоит идти на поводу у госпожи Фортуны. Она с удовольствием подложит Вам большую розовую свинью. Рассчитывайте только на себя.

- Товарищ Берия, Вы совершенно не учитываете того обстоятельства, что у людей нет в запасе девяти жизней. Наша шишка мудрости выглядит жалким прыщиком в теменной области головы. Интуиция для нас - это элемент ненаучной фантастики.

- Ах, Мария Сергеевна, не напрашивайтесь на комплимент, - погрозил он мне когтем. - Женщины обладают поистине неисчерпаемым запасом интуитивного ингредиента. Главное - воспользоваться им по назначению...

Лаврентий Палыч чихнул, прикрыв рот лапой, и я открыла глаза.

Кот сидел на подоконнике и азартно наблюдал за голубями, которые вальсировали на соседнем балконе. Стрелки будильника показывали два часа восемнадцать минут. За окном серело московское дневное небо. "Ну, вот, опять галлюцинации", - расстроилась я, почесала макушку и вспомнила вчерашнюю ночь.

Ночь выдалась на редкость бурная: очередное похищение, заточение в подвале куприяновского особняка, театр одного актера в оранжерее, военные маневры там же, а также возвращение домой. Я живо перелистнула страницы воспоминаний и остановилась на той, где говорилось о победе "наших" над превосходящими силами "не наших" в тропическом лесу под стеклянным небом. Я вспомнила, как пришла в себя уже в машине. Моя голова покоилась на Любашиных коленях. Дубленка прикрывала остальное тело. За рулем "Вольво"-пикапа сидел Илья, рядом с ним подремывал Виктор. Ориентировка на местности показала, что мы уже въезжаем в арку нашего дома.

На улице все еще было темно. Возможно, что-то случилось с земной осью, и мы очутились в полярной зоне, где ночь продолжается полгода. Как иначе объяснить то обстоятельство, что мы пережили такое нагромождение событий, а время суток так и не изменилось?!