Продавец фокусов

Илья приткнул пикап возле трансформаторной будки и помог мне выбраться из машины. Любаша сестрой милосердия подставила свое плечо Вите, и тот, тяжело опираясь на нее, вылез из "Вольво". Усталость притупила все наши чувства, мы еле волочили ноги по ступенькам лестницы. Лифт опять не работал.

На третьем этаже мы распрощались. Любаша с Виктором ушли к себе, а мы с Ильей потащились выше, ввалились в квартиру, доползли до моей кровати и завалились спать не раздеваясь. Было почти пять часов утра.

Пожалуй, от такой насыщенной жизни не только галлюцинации появятся, но может быть и что-нибудь похуже. Например, раздвоение личности, параноидальная шизофрения или пограничное состояние (что это такое, сказать точно не могу, но звучит красиво).

Я повернула голову на подушке и обнаружила рядом Илью. Он сладко спал, уткнувшись носом в мои волосы. Я осторожно погладила его рассеченную бровь, легонько чмокнула в заросший щетиной подбородок и выбралась из-под его руки.

Из кухни тянуло упоительным запахом поджаренных гренков. Баба Вера сидела за столом над остывшей чашкой чая и усердно читала вчерашний номер "Московского комсомольца". Вряд ли ей удалось вникнуть в суть статьи о сибирской язве, гуляющей по просторам загадочной Америки, так как газету она держала вверх ногами.

При моем появлении она аккуратно сложила газету и укоризненно посмотрела в мою сторону покрасневшими глазами. Еще никогда в жизни мне не было так стыдно.

- Могла бы предупредить, что вернешься только утром, - обиженно поджала она губы. - Я всю ночь не спала.

Покаянно пошмыгав носом, я обняла ее худенькие плечики в неизменном байковом халатике и мысленно поклялась никогда-никогда не поступать таким свинским образом. Баба Вера немного отмякла и поставила на стол гренки, масло, мед и варенье. Чтобы окончательно сгладить неловкость и задобрить тетушку, я с воодушевлением похвалила букетик красных гвоздик, который стоял в стеклянной вазочке на столе.

- Да это Георгий Германович вчера поздно вечером заходил, с праздником поздравил, - почему-то залилась румянцем баба Вера. - Уж сколько лет прошло, а он не забывает. Святой человек! Он был начальником лаборатории у Петра Силантьевича. Большое участие принимал в его судьбе. И на похоронах такое хорошее прощальное слово сказал...

Тетушка от растрепанности чувств залпом выпила остывший чай.

- Доброе утро, - в дверях кухни возник Илья. - Нет ли у вас в доме клейкой ленты, чтобы заклеить брюки. Они немного порвались.

Илья легким движением ноги продемонстрировал изъян в своем наряде.

Баба Вера приложила руку к сердцу и с изумлением рассматривала лицо нашего гостя. Да, вид у Ильи был "так себе", не слишком представительный. Заплывший глаз, ссадина на лбу, рассеченная бровь и суточная щетина характеризовали его не с лучшей стороны.

- Что с Вами случилось, Илья? - еле вымолвила баба Вера.

- Упал! - развел руками раненый. - Ночью подморозило. Мы с Машей гуляли по улицам, я поскользнулся, и упал. И главное, так неудачно, лицом прямо на водосточную трубу...

Тетушка недоверчиво прищурила глаз, но зазвонил телефон и отвлек ее от подозрений. Звонила Любаша.

- Маша, - виновато дышала она в трубку. - У тебя полбатона хлеба не найдется? И колбасы какой-нибудь. Витя проснулся. Голодный. А у меня в холодильнике все та же бутылка кефира, но уже скисшего. Выручай! А?

Баба Вера проинспектировала содержимое холодильника и дала "добро". Я пригласила соседей с третьего этажа на домашние пельмени. Любаша повеселела.

Пока Илья плескался под душем, тетушка виртуозно заштопала его брюки и пришила рукав к куртке, пострадавшей во время темпераментного разговора с охраной. Из ванны он вышел уже выбритым, с мокрыми волосами и в махровом полосатом халате, некогда принадлежавшем покойному мужу бабы Веры. Халат был немного маловат, с трудом прикрывал коленки и широкую грудь моего фотографа. Я с удовольствием проявила свои лучшие качества и не пожалела перекиси водорода на его героические раны. Тетушка тактично покинула кухню во время лечебной процедуры, которая закончилась долгим поцелуем и горелым запахом от убежавшего бульона из-под пельменей.

Гости с третьего этажа были пунктуальны и появились как раз вовремя. Илья успел переодеться в свой истерзанный наряд, я помыла плиту, а баба Вера накрыла стол для продолжения праздничных посиделок по-соседски.

Скользящей походкой манекенщицы Любаша продемонстрировала нам облегающий силуэт платья тигровой расцветки. Ее вытянутые к вискам накрашенные глаза по-кошачьи щурились, а злополучное ухо приняло человеческую форму и размер. Синяк под правым глазом напоминал о себе лишь легкой желтизной кожи.

А вот Скелет выглядел плохо. Баба Вера осела на табуретку при виде его одутловатой физиономии, синяков, ссадин и запекшихся губ. На некогда белой нарядной рубашке были заметны застиранные на скорую руку кровавые разводы.

- Виктор, что с Вами? - пролепетала тетушка, растерянно моргая глазами за стеклами очков.