Продавцы невозможного

— Тритоны не хулиганят, — покачал головой Грязнов. — «Поплавки» дорогие и все еще редкие. Их покупают, чтобы зарабатывать, а не глупостями заниматься. Но если Сорок Два отыщет источник «поплавков», начнется настоящий хаос.

Выслушивание грязновских размышлений не утомило Олово. Если он чего-то не понимал, то просто пропускал слова мимо ушей. Очень удобно. Однако подтвердить свое присутствие следовало:

— Да-а, — кивнул Олово и поставил перед Кириллом серебряный поднос. — Ча-ай.

Собрался выйти из кабинета, однако Грязнов, увидевший две чашки, остановил его вопросом:

— Скучаешь?

— Нет, — машинально отозвался Олово. В следующий миг понял свою ошибку, смущенно улыбнулся и признал: — Да-а.

Беззащитная улыбка настолько преобразила маленького слугу, что Кириллу с трудом удалось спрятать от него свое удивление.

Олово дал волю чувствам. Похоже, мир действительно катится к черту.

Однако в следующий миг слуга восстановил на лице традиционно-равнодушное выражение.

— Я-а к ней привык.

— Ты по ней скучаешь.

— Я-а… — Маленький слуга поразмыслил, после чего протянул: — Она-а хороша-ая девочка-а, мастер. Я-а скуча-аю.

«Мастер» было единственным словом, которое Олово произносил четко, не растягивая «а».

— Она взрослая.

— Да-а.

— У нее есть дела.

— Да-а.

— У тебя — тоже.

— Я-а помню, — кивнул Олово. — Кома-андировка-а. Я-а приготовлю еды.

И уберет ее в холодильник, останется только разогреть.

— Возможно, тебя это покоробит, но я сумею самостоятельно прожить несколько дней, — произнес Кирилл.

Он всегда это говорил перед длительными поездками Олово.

— Да-а, — не стал отрицать слуга. — Сможете. Но есть на-адо.

Стоящий на столе коммуникатор издал мелодичный перезвон — машинисты сообщали, что соединение готово.

— Ра-агу, котлеты, курица-а, — перечислил Олово. — Ка-артошка-а…

— Я справлюсь с гарниром, — пообещал Грязнов. — Сделаю сам.

На лице маленького слуги отразились все сомнения мира.

— Да-а?

Коммуникатор повторил вызов.

— Хорошо, — сдался Кирилл. — Делай. Только не мешай разговаривать.

И активизировал соединение.

Свое лицо Сорок Два скрывать не собирался — его все знали, и оно считалось своего рода символом движения. Всадник — другое дело. Главу контрабандистов хранила тайна, его настоящее имя не было известно даже всесильной СБА, а потому Сорок Два не сомневался, что региональный менеджер Консорциума заявится на переговоры в наномаске. Или же просто отрежет видео. И удивился, увидев на мониторе забавную анимацию — сидящего на нартах эскимоса. Эскимос строгал ледяное мясо, ел и периодически бросал куски шести здоровенным лайкам. Те не отказывались.

— Кхе.

Собаки недружелюбно посмотрели на Сорок Два.

— Говорите, говорите, — рассеянно произнес Всадник, не прекращая заниматься своим делом. — Я знаю, что мы на связи.

— Связь — это мой мир… — Однако закончить заготовленную фразу Сорок Два не позволили.

— Вы похожи на человека увлеченного, — плавно перебил собеседника контрабандист. — Я знавал людей, которым казалось, что весь мир заключен в их кляссере. Вы знаете, что такое кляссер?

— Кластер?

Собаки изумленно посмотрели на цифрового пророка.

— Широта взглядов, уважаемый Сорок Два, столь же необходима человеку в вашем положении, как и ум, — размеренно произнес Всадник.

Лайки высунули языки. Улыбаются? Наверное. Кто их разберет, северных тварей. Сорок Два начал злиться.

— Что не так с моим положением?

— Как раз наоборот: все так. Все даже более, чем так. — Теперь эскимос не жевал, все мясо доставалось собакам. Однако на собеседника все равно не смотрел. — Вы ведете за собой миллионы людей, Сорок Два, и поэтому обязаны соответствовать высокой миссии. Кляссер — это альбом для марок. Вы знаете, что такое марки?

Что за ерунда? Куда он клонит? Чего добивается? Сорок Два попытался вернуться к заранее продуманному плану разговора, попытался продемонстрировать силу.

— Я могу обрушить вашу связь!

— Нехорошо начинать с угроз.

— Это не угроза. Вы должны понимать, с кем говорите.

— Вы — тоже.

— Я говорю с преступником.

— Вы не знали, что такое кляссер. Почему вы решили, будто знаете, что такое Консорциум?

— Вы нарушаете законы и не гнушаетесь убийствами.

— В таком случае поговорим как преступник с преступником.

Сорок Два осекся.

Всадник не торопил его с ответом. Одна из собак подошла к нартам, и эскимос принялся увлеченно гладить пушистую.

— У нас есть идея, а не только жажда наживы.

— Этот факт, безусловно, делает вас честным человеком, — усмехнулся Всадник. — И сейчас вы попытаетесь убедить меня бросить неблаговидные дела.

Он издевается? Он спятил? Валяет дурака или серьезен? Сорок Два поздравил себя с тем, что совершенно сбит с толку и понимает только одно: кляссер — это альбом для марок. Что такое марки, Сорок Два знал.

— Мне нужны «поплавки»!

Если ты в затруднении, начинай говорить о конкретных вещах. Короткими, конкретными фразами.

— Мы не способны добывать или производить необходимое нам количество процессоров. У Консорциума же есть мощные связи и отличные каналы доставки. Я готов покупать у вас все «поплавки», которые вы сумеете добыть. Чем больше, тем лучше.