Продажная верность

Я благодарна, что мне не придется будить маму или общаться с ней этим утром. При этой мысли во мне нарастает чувство вины. Она в больнице, а я счастлива, что у меня нет дополнительной работы по дому. Как это ужасно!

Изображение в зеркале заставляет меня отвернуться, и я задергиваю жалюзи сильнее, чем нужно. Одна сторона падает с кронштейна, а другая остается закрепленной в верхней части окна. Я выглядываю из окна своей спальни и не вижу Сорена. Разочарование захлестывает меня, и я делаю шаг к окну, чтобы убедиться в этом.

Сорен прислонился к своей машине в конце подъездной дорожки и машет чашкой кофе. Уже больше недели Сорен стоит у моего дома и предлагает подвезти меня на работу. Сегодняшний день ничем не отличается. Возможно, я встретила достойного соперника в упрямстве. Никто никогда так не суетился вокруг меня.

Я беру еще одну прядь волос и накручиваю ее на щипцы для завивки. Пар струится от моих волос, пока я возмущаюсь тем, что он здесь и ждет меня. Наклоняюсь к окну, чтобы посмотреть, не устал ли он ждать и не решил ли уехать. Каждый день я отказывалась от поездки, и сегодняшний не будет исключением.

Мои глаза устремляются к окну, все еще отвлекаясь на Сорена, и раскаленный металл моих щипцов для завивки волос касается моей шеи. На этом месте возникает мгновенная боль. Я отпускаю прибор, и он с грохотом падает на пол, пластиковая ручка отламывается. Щипцы для завивки теперь бесполезны, половина моих волос струится локонами, а другая половина выпрямлена.

Я провожу щеткой по кудрям, пытаясь свести на нет все усилия, которые я только что потратила впустую, но все бесполезно. Схватив резинку, я закручиваю волосы в пучок и начинаю собираться. Из-за нехватки времени забываю о еде.

Вчера вечером я должна была стоять на своем. Когда моя мать заводится и не может добиться своего, она становится злой и раздражительной. Но я-то знаю, что лучше.

Мое внимание привлекает отражение в зеркале. Я была так сосредоточена на прическе и макияже, что не заметила, что моя рубашка вывернута наизнанку. Быстро переодеваюсь, прежде чем открыть входную дверь. Я надеваю туфли на каблуках и выбегаю на улицу. Ноги подкашиваются, когда я замечаю Сорена, стоящего в трех футах от моей двери.

— Сорен, оставь меня в покое. Я опаздываю, — на моих плечах груз целого мира; у меня нет сил, чтобы тратить их на что-то еще.

— Эй, ты в порядке? — его рука касается моей, на лице читается беспокойство.

— Мне станет лучше, когда ты перестанешь меня преследовать, — слова вырываются сами собой, и я даже не пытаюсь быть грубой с ним. Пока моя мать в больнице, Сорен становится единственным человеком, на которого могу положиться, но я не знаю, как отношения с ним отразятся на моей работе, я нахожусь в полном отчаянии. А если прибавить к этому недостаток сна, то я превращаюсь в эмоциональную развалину.

— Я думал, девушки находят такие вещи очаровательными.

— Ты не книжный персонаж, Сорен. Ничто из того, что ты делаешь, не вызывает умиления. Все это раздражает.

Я проталкиваюсь сквозь него и иду к своей машине. Когда открываю дверь, меня осеняет, что я забыла заправиться прошлой ночью. Захлопываю дверь, внутренне проклиная себя за лень. Надо было просто сделать это. Повернув ключ, я дважды проверяю количество оставшихся миль и обнаруживаю, что у меня полный бак.

Я поднимаю взгляд на Сорена, который приветливо смотрит на меня и говорит: — Не за что.

Я опускаю окно.

— Сталкер.

Он наклоняет голову, как бы говоря: «Если бы».

Я смотрю на свой дом, вспоминая, как чисто в нем впервые за все время. Как я не беспокоюсь о том, принимает ли мама лекарства или ест, пока я на работе. Все это давление исчезло. И хотя я ненавижу обманывать Сорена, возможно, это именно то, что мне нужно сделать. Притворяться, что я готова выйти за него замуж столько, сколько потребуется, чтобы обеспечить маме тот уход, которого она заслуживает.

— Ты победил, — восклицаю я и поднимаю окно. Выключаю машину и выхожу. — Ты прав. Эта машина может сломаться в любой момент.

Сорену требуется секунда, чтобы прийти в себя, и шок на его лице становится комичным, прежде чем он маскирует его.

— Пора бы тебе образумиться.

Он открывает пассажирскую дверь, ожидая меня.

— Мне очень жаль, что я опоздала. Уверяю вас, это случайность, — поспешно говорю я, опускаясь в кресло, снимая туфли на каблуках, которые уже натерли, и одним плавным движением включая компьютер.

— Думаю, в деле наметился прогресс. Я собираюсь взять интервью у нового подозреваемого и хочу, чтобы вы делали заметки во время этого.

— Когда интервью?

— Через два часа. Я оставил несколько документов, которые тебе следует освежить в памяти до того, как мы отправимся туда. Убедись, что у тебя есть диктофон для сохранения информации, чтобы мы могли к ней вернуться, — взволнованно отвечает мой босс Конрад.