Продажное королевство

Пока смотреть было не на что. Уайлен вдруг осознал, как сильно устал. Он не привык жить в страхе, переходить от одного момента тревоги к следующему.

Он подумывал рассказать Джесперу, с чего это все началось. Ощутит ли он облегчение, если выпустит свою постыдную историю в мир? Возможно. Но с другой стороны ему хотелось, чтобы Джеспер и остальные продолжали верить, что он сам покинул отцовский дом, намереваясь устроиться в Бочке, что он сам выбрал эту жизнь.

По мере того как Уайлен становился старше, Ян Ван Эк все более и более отчетливо давал понять, что в его доме нет места для сына, особенно после женитьбы на Элис. Но он, похоже, и сам не знал, что делать с Уайленом. Он начал высказывать свои соображения по поводу сына, и каждое было более ужасающим, чем предыдущее.

«Тебя нельзя отправить в семинарию, потому что ты не умеешь читать».

«Я не могу отправить тебя на профессиональное обучение, потому что ты можешь выдать свою дефективность».

«Ты как недоброкачественный продукт. Тебя даже на полке не оставишь, чтобы ты не завонял».

Затем, полгода назад, отец Уайлена позвал его к себе в кабинет.

– Я обеспечил тебе место в музыкальной школе в Белендте. Мы наняли личного секретаря, который встретит тебя там. Он справится с почтой и любыми делами за пределами твоих возможностей. Это смехотворная трата времени и денег, но я должен соглашаться на любые предложения, когда дело касается тебя.

– На какой срок? – поинтересовался Уайлен.

Ван Эк пожал плечами.

– Ты пробудешь там столько, сколько потребуется людям, чтобы забыть, что у меня был сын. О, не смотри на меня с таким обиженным выражением, Уайлен. Я честен, а не жесток. Так будет лучше для нас обоих. Ты избавишься от невыполнимой задачи войти в роль сына торговца, а я – от стыда, который испытываю, наблюдая за твоими попытками.

«Я отношусь к тебе не более жестоко, чем отнесется мир». Такой философии придерживался его отец. Кто еще будет с ним так откровенен? Кто еще настолько любил его, чтобы сказать правду? У Уайлена остались счастливые воспоминания о том, как отец читал ему сказки – мрачные истории о лесе, кишащем ведьмами, и о говорящих реках. Ян Ван Эк сделал все возможное, чтобы позаботиться о сыне, а если он потерпел неудачу, то вина за это лежала на Уайлене. Слова его отца могли бы показаться злыми, но он защищал не только себя или свою империю, но и Уайлена тоже.

Все, что он сказал, имело смысл. Уайлену нельзя было доверить состояние Ван Эков, потому что его слишком легко облапошить. Он не мог пойти в университет, так как стал бы объектом издевательств однокурсников. «Так будет лучше для нас обоих». Гнев отца был неприятен, но именно его логика пугала Уайлена больше всего – его практичный, неопровержимый тон, звучал в его голове всякий раз, как он подумывал освоить что-то новое или снова попробовать научиться читать.

Ему было больно, что его отправляют из дома, но у Уайлена все еще была надежда. Жизнь в Белендте казалась ему волшебной. Он мало что о нем знал, помимо того, что это был второй самый древний город Керчии, который располагался на берегах реки Дромбельд. Но зато он будет далеко от друзей своего отца и его деловых партнеров. Ван Эк была достаточно распространенной фамилией и, в такой дали от Кеттердама, она не подразумевала, что он один из тех Ван Эков.

Отец вручил ему запечатанный конверт и небольшую пачку крюге для путешествия.

– Это твои документы о зачислении и деньги на то, чтобы добраться до Белендта. Как только ты прибудешь туда, отправь своего секретаря на встречу с казначеем. На твое имя открыт счет. Я также нанял тебе сопровождающих, которые поплывут с тобой на лодке.

Щеки Уайлена залились краской от унижения.

– Я и сам могу добраться до Белендта.

– Ты никогда не путешествовал в одиночку за пределы Кеттердама, и сейчас не время начинать. У Миггсона и Прайора есть поручение от меня в Белендте. Они сопроводят тебя и проследят, чтобы ты хорошо устроился. Все понял?

Уайлен все понял. Он не способен даже самостоятельно уехать из города.

Но в Белендте все это изменится. Он собрал небольшой рюкзак со сменной одеждой и несколькими вещами, которые будут ему необходимы, пока его чемоданы не прибудут в школу, а также свои любимые ноты. Если бы он мог читать письма с той же легкостью, с какой табулатуру, у него бы вообще не было проблем. Когда отец перестал ему читать, музыка подарила ему новые истории, те, которые рождались прямо под его пальцами, которые он мог писать самостоятельно с каждой сыгранной нотой. Он спрятал флейту в сумку на случай, если захочет попрактиковаться в пути.

Его прощание с Элис прошло быстро и неловко. Она была милой девушкой, но в том-то и беда – она всего на пару лет старше Уайлена. Он не знал, как его отец мог прогуливаться с ней по улице без стыда. Но Элис, похоже, была совсем не против. Может, это потому, что рядом с ней Ван Эк становился тем человеком, каким он был в детстве Уайлена, каким он его запомнил – добрым, щедрым, терпеливым.