Проделки королев. Роман о замках

Замок Воренар – простой охотничий павильон, построенный в XVII веке и перестроенный затем в XVIII веке, принадлежал в 1833 году вполне миловидной, но крайне одинокой даме – графине д’Апшье де Вэр, урожденной де Кортей де Воренар. Став вдовой несколько лет назад и еще не оправившись от кончины своего любимого мужа, мадам д’Апшье жила затворницей и принимала лишь священнослужителей. Делала она это в своем прекрасном светлом жилище, построенном для многочисленного семейства. Хозяйка замка занималась исключительно благотворительностью, ибо у нее не осталось никакого желания жить.

Она бы так и умерла, если бы в ее жизнь не вторглась тайна! Мадам потеряла покой после визита одного старого миссионера, принесшего ей невероятную новость: он якобы знал, что стало с сыном Людовика XVI и Марии-Антуанетты. Он утверждал, что разговаривал с ним и знает его адрес…

Мадам д’Апшье всегда сочувствовала королевской семье, превратив почитание в настоящий культ. В большой зале Воренара висело три портрета, прикрытых черной вуалью: короля, королевы и дофина. И если когда-то графиня и служила в Тюильри у герцогини Ангулемской, то испытывала определенное недоверие к Людовику XVIII, а потом и к Карлу X, равно как и ко всему их окружению. На это имелась причина: втайне она была убеждена, что Людовик XVII чудесным образом спасся, а последние короли из семьи Бурбонов были всего-навсего узурпаторами. Что уж было говорить о Луи-Филиппе, сыне Филиппа Орлеанского, обосновавшемся на их месте! Она проглотила каждое словечко из речи миссионера как манну небесную. А поскольку, по его словам, «король» проживал в Париже, она тотчас приказала подать карету и отправилась в Париж, чтобы провести там свое собственное расследование. В пятьдесят три года мадам д’Апшье ожила! И с таким энтузиазмом!

Она действительно была деятельной женщиной. Во время Революции и Империи она участвовала во всех (или почти во всех) монархических заговорах лионского региона. Было потрачено немало средств и отдано роялистам, так как она была баснословно богата, – все безрезультатно! На этот раз она была почти уверена в удаче, ибо услышала из уст миссионера ответ небес на ее непрекращавшиеся молитвы. С бьющимся сердцем она пришла в скромный дом на улице Флерюс, который ей указали…

Когда дверь открылась, мадам д’Апшье увидела мужчину лет примерно сорока пяти, худого и утонченного, блондина с голубыми глазами, похожего на короля Карла X и подчеркивающего свое сходство такой же прической, как у Карла. К тому времени графиня уже не сомневалась, что встретит того, с кем давным-давно играла в садах Трианона. Слезы навернулись ей на глаза, и она мягко и плавно упала перед ним на колени! Он любезно поднял ее, усадил в кресло и в спокойной беседе начал восстанавливать в памяти общие с ней воспоминания. Голос незнакомца оживлял сцены их прошлого. Он подтвердил, что выбрал имя барона де Ришмона, чтобы избежать новых преследований полиции. Мадам д’Апшье в миг почувствовала себя бесконечно счастливой. Ее мечта сбылась!

Естественно, она сгорала от любопытства: что же произошло с тех ужасных времен, когда юный принц жил под надзором сапожника Симона… И Ришмон рассказал ей… Это была волнующая история, но графиня устроилась в кресле поудобнее и готова была слушать до утра о невероятных приключениях эпохи Революции. Все же то была слишком суровая история…

В январе 1794 года, когда Симон забросил свои обязанности воспитателя дофина, жена Симона вынесла из тюрьмы Темпль ребенка, предусмотрительно прикрыв его полотенцами и простынями в бельевой корзине. А в его люльку положили золотушного и немого ребенка, которого звали Жан-Мари Эрваго и который умер 8 июня 1795 года. За это время молодой король (а он стал им после смерти Людовика XVI) был препровожден к Жозефине де Богарне, потом в Вандею, в лагерь к Шаретту[24]. Его постоянно сопровождали господа де Фротте и д’Ожардиас. Но он недолго там прожил: Шаретт отправил его в замок Ангри, к графине де Тюрпен-Криссе, где он обрел себе друга по играм – юного крестьянина Матюрена Брюно.

После длительного пребывания в Ангри состоялась поездка в Голландию, целью которой было присоединиться там к принцу де Конде. Последний, желая спрятать юного короля от дяди, провозгласившего себя Людовиком XVIII, отправил мальчика в Рим, к его двоюродным бабушкам – Аделаиде и Виктории, дочерям Людовика XV. Но дамы не знали, что делать с ребенком. Они отдали его на воспитание некоему аббату, в Милан. Оттуда он был переправлен к герцогине Орлеанской в Барселону, потом – к регенту Португалии, который посадил его на корабль, шедший во Францию. Казалось, что все, получавшие этот «ценный груз», старались как можно скорее от него избавиться…

Шторм прибил беглеца к нормандскому берегу, где он жил в одиночестве и без средств к существованию под именем д’Эрваго. Он побывал во многих тюрьмах – в Вире, в Шалоне, в Реймсе и в Бисетре. После освобождения он посетил тяжело больную жену Симона, которая его сразу же узнала и плакала, называя «маленьким принцем».