Проделки обезьян

На входе у добродушного полного охранника мы поинтересовались: где можем сейчас увидеть Сергея Николаевича. Мужчина любезно указал нам на возвышение под цветущей мимозой. Там была то ли беседка, то ли недостроенная зона отдыха, где кто-то усердно копошился.

Мы подошли ближе, поздоровались. Мужчина разогнулся, повернулся к нам, и я поняла, что он зачем-то прикапывал в землю конусообразную посудину. Видимо, заметив мой заинтересованный и одновременно недоуменный взгляд, он пояснил:

– Поилка для птиц. Сейчас температура воздуха с каждым днем будет повышаться, птицам жарко, кормить-то их кормят, а вот где попить, они не всегда могут найти место. Мы их здесь радуем прохладной водой.

Вдруг прямо под ноги нашему новому знакомому кинулся какой-то пушистый комок, а потом мигом взлетел на дерево. За ним следом прискакал белый пес, довольно крупных размеров, гавкнул на дерево, задрав голову, потом начал ластиться к мужчине, но тот его пожурил:

– Джульбарс, опять хулиганишь?

Пес виновато опустил голову, словно он понимал, что именно ему говорили.

– Зачем белок гоняешь? Ступай к себе и не балуй.

Пес поднял глаза, снова виновато посмотрел исподлобья, опустил хвост и понуро поплелся в сторону главной дорожки. Сверху кто-то отчетливо зацокал с возмущением. Сергей Николаевич поднял голову, пошурудил чем-то в кармане и, выудив оттуда горсть орехов, поднял раскрытую ладонь на уровень груди. По стволу промелькнул пушистой молнией небольшой зверек.

– Белка! Ручная белка! – воскликнула я.

Белка в это время подошла к Сергею Николаевичу, двумя лапками взяла из его рук орешек и побежала к крохотному пеньку. Забравшись на него, она картинно уселась, словно позируя нам, и принялась за лакомство.

– Точь-в-точь, как на картинке из учебника по чтению в начальной школе, – восхищенно сказал Митя. – Белка песенки поет да орешки все грызет, так же там было у Пушкина?

– Верно, молодой человек. Наши белочки и петь умеют. Как начнут цокать, так не остановишь. Сергей Николаевич, рад представиться, – и он протянул Мите руку, которую тот сразу крепко пожал:

– Дмитрий. Можно Митя.

– Евгения, – я не осталась в стороне и тоже протянула руку.

Сергей Николаевич галантно приложился к ней, почти коснувшись губами. Я улыбнулась – интеллигент?

– Сергей Николаевич, вы-то нам и нужны. Есть ли у вас время проконсультировать нас по одному небольшому вопросу?

– Для интересующихся людей у меня всегда найдется время. Пройдемте со мной.

Пока мы шли по парку, Сергей Николаевич успевал рассказывать нам что-то интересное, порой подсказывал работникам, кого встречал на своем пути, раздавал указания, что-то спрашивал. Делал он это все так легко и непринужденно, что сразу становилось понятно – человек находится на своем месте.

– История нашего сафари-парка не такая уж и долгая, началась лет так десять назад. Вот смотрите, сейчас мы будем проходить одно интересное место – за этой стеклянной стеной находится мой рабочий кабинет, правда, бываю я в нем очень редко, только тогда, когда нужно какие бумажки подписать. А через нее можно понаблюдать, как живут здешние обитатели – большие попугаи и около пятидесяти крокодилов разных размеров.

– Вы так любите их?

Сергей Николаевич как-то ласково и по-отечески рассмеялся и пояснил:

– С попугаев-то и начался этот сафари-парк. Сначала у меня был один попугай, а потом на крохотной территории я сделал мини-зоопарк, назвал его «Джуманджи».

– О, так вы любитель этого фильма? – спросила я. – Неожиданно.

– В фильме, примитивном на первый взгляд, сокрыта очень глубокая и интересная мысль.

– У вас в зоопарке так же?

– Ну… почти. На этой территории были некоторые мои объекты, под зоопарк удалось выделить всего десять соток земли.

– Это место, где мы сейчас находимся?

– Нет, оно чуть дальше. На сегодняшний день там расположен карантин нашего сафари-парка. Не все животные, которые поступают к нам из-за границы, хорошо переносят перелет или переезд. Многим некомфортно в новой обстановке. Да и те животные, которые плохо себя чувствуют по какой-либо причине, тоже переводятся на эту территорию.

– Там у вас специальные помещения?

– Да, помещения с удобными вольерами и первоклассная ветеринарная служба.

Мы с Митей переглянулись, а я сделала себе заметку на память про вольеры для животных, привезенных из-за границы. Самое время спросить про лювака.

– Сергей Николаевич, а много животных-иностранцев у вас тут проживает?

– Практически все. Кого-то я привожу из путешествий, но это в основном попугаи и крокодилы – моя маленькая слабость. Кого-то выкупаем у горожан, которые животное-то привезли, умилялись несколько дней, а потом поняли, что ему и время нужно, и средства, и внимание. Животное же – оно как ребенок, ему много всего нужно. Просто погладить, поласкать, поиграть, а потом сказать: «Все, не мешай мне, я занят» – не получится.

– Сергей Николаевич, а мусанг у вас есть? – Митя не вытерпел и задал волнующий вопрос.

– Муса-анг? – протянул профессор и как-то загадочно осмотрел нас, словно увидел только что. – А зачем вам этот зверек, молодые люди?