Продолжение бестселлера Маргарет Митчелл

— Ничего особенного, — сказала Скарлетт и постаралась улыбнуться. — Просто этот джентльмен слишком неловок, он так сильно наступил мне на ногу во время танца, что я, не выдержав боли, вынуждена была прервать его на самой середине и уйти.

— Миссис Батлер, простите меня за неловкость, — сказал Густав, и театрально приложив руку к манишке, поклонился. — И дайте мне возможность загладить свою вину. Надеюсь, что во время следующего танца я буду более осмотрителен и постараюсь не причинить Вам боли.

— Но, уж нет, мистер Дрожичек, я не хочу вернуться домой с покалеченными ногами и танцевать с Вами больше не стану! Я слишком требовательная партнерша и не допускаю даже малейших погрешностей во время танца, а уж эта Ваша и вовсе не находит себе никаких оправданий! Так, что, придется Вам подыскать себе другую партнершу, да к тому же, все остальные танцы я обещала мистеру Грейни. — И она, ядовито взглянув на оставшегося ни с чем ухажера, взяла под руку Кевина Грейни и повела его к столику за которым сидел мистер Лангстер.

— Проводите меня, Кевин, у меня пересохло в горле и я хочу чего-нибудь выпить, — сказала она.

— Так что все-таки произошло у Вас с этим джентльменом? — спросил Кевин, как только они удалились на некоторое расстояние от Густава Дрожечка. — Вы не хотите сказать мне?

— Нет. Вернее, не считаю нужным обращать на это Ваше внимание.

— Ну, тогда я сам поговорю с ним и все выясню.

— Я благодарна Вам, Кевин, но, право, все это не стоит и выведенного яйца. — Постаралась успокоить его Скарлетт, подумав о том, что не хватало только, чтобы двое мужчин, один из которых оставил дома беременную жену, устроили сейчас в Гильмор — Гарден скандал из-за нее, да к тому же в присутствии четырех десятков органов нью-йоркской прессы!

— Но он испортил Вам настроение!

— Испортил настроение? Вовсе нет! — Скарлетт весело улыбнулась. — Я хочу шампанского и побыстрей, потому, что за кадрилью непременно последует вальс и мы с Вами не должны его пропустить.

Ее настроение действительно улучшилось через некоторое время. Она танцевала с Кевином Грейни и Джоном Лангстером, который на удивление для такого солидного мужчины, прекрасно владел своим телом и двигался намного лучше Кевина. Зато Кевин рассказывал ей пикантные смешные истории, часть из которых была абсолютной выдумкой, и это ее веселило.

Густав Дрожичек после отказа Скарлетт переместился в другую часть зала и больше не напоминал ей о себе, а их столик вскоре оккупировали французы, — театрал Кутерьме и пара его молодых друзей, которые наперебой приглашали танцевать Джулию и Нели.

Итак, три молодые дамы были окружены мужчинами, которые наперебой наполняли их бокалы шампанским и старались развеселить, да к тому же не давали им пропустить ни единого танца.

— Я совершенно не понимаю о чем говорят друзья этого Кутерьме — сказала Скарлетт Кевину во время очередного вальса, — слова вроде бы звучат по — английски, правда с ужасным акцентом, но их все же можно разобрать, однако полный смыл всего сказанного никак до меня не доходит.

— Это происходит потому, что они не могут правильно сформулировать смысл предложения.

— А Вы их понимаете?

— Понимаю, но только потому, что знаю французский.

— А я в свое время его совсем не изучала, даже не смотря на то, что моя мама была француженкой и прекрасно им владела.

— На Вас это очень похоже. Мне вообще кажется, что в детстве Вы были сущим дьяволенком в юбке, этакой непослушной своенравной упрямицей.

Скарлетт засмеялась.

— Вы абсолютно правы, именно такой я и была. Но как Вам удалось это определить?

— Очень просто. Вы и сейчас такая же!

— Что?

— Вы и сейчас такая же, миссис Скарлетт, и это делает Вас еще привлекательней во сто крат!

Как необычно ведет себя Кевин для влюбленного мужчины, — подумала Скарлетт. Он не навязывает ей своих чувств и не добивается взаимности, однако он нежен, предусмотрителен, готов защитить ее честь, умеет пошутить ради ее удовольствия и угодлив ровно настолько, насколько ей это приятно. Он любит ее как бы издалека, не приближаясь, и это либо расчетливый ход умелого ловеласа, либо проявление застенчивого нрава обреченного на большое чувство мужчины.

Но чем бы это не объяснялось, Скарлетт чувствовала некий комфорт, находясь в его обществе и ей вовсе не хотелось от него отказываться. Это было чем-то вроде теплого мехового манто в зимний промозглый холод, или стаканом воды, вовремя поданным в летний зной.

Бал приближался к концу и многие уже покидали Гильмор-Гарден, прощаясь с друзьями и знакомыми. Скарлетт взглянула на часы. — Боже мой! Уже без четверти четыре, а она и не заметила, как быстро пролетело время.

— Да, до конца бала осталось пятнадцать минут, — сказал Кевин, тоже взглянув на часы, — и надо полагать, что этот вальс последний. Сейчас зазвучит котильон и на этом все закончится.

— А где Джулия? — Скарлетт принялась озираться по сторонам, — что-то ее не видно.

— Да вон она, стоит у столика вместе со своим французом. Похоже, они прощаются с мистером Лангстером и его дочерью.