Продолжение бестселлера Маргарет Митчелл

Только рано утром на восходе солнца Тара бывает безмолвной, умиротворенной, красивой. Едва только солнце коснется своими, еще совсем нежаркими лучами травы и цветов, как они заблестят и заиграют росистыми красками. И тело твое, еще едва пробудившееся, наполняется энергией в этот миг, и хочется скакать галопом по блестящей траве к любимой небольшой речке Флинт, что прячется за холмами тенистого пологого берега. А потом так приятно бывает пройтись по прохладной воде, утопая босыми ногами в илистом дне. Легкое течение, словно шелковый мотылек, касается твоих ног, и ты замираешь от этого прикосновения и забываешь обо всем на свете.

После таких прогулок возвращаться домой хочется медленно, пешком, ведя под уздцы лошадь, чтобы как можно дольше сохранить в себе состояние покоя и радости. А попутно еще непременно подойти к огромному вековому кедру, что стоит на пути от извилистого ручейка к их дому и на несколько мгновений прижаться к нему щекой.

В такие минуты Скарлетт всегда испытывала большое облегчение от уз, которыми опутывали ее многочисленные заботы. Она, словно белка, сидящая в клетке и старательно крутящая колесо, вдруг вырывалась на волю и не могла ей нарадоваться.

Хотя, надо сказать, насыщение этой волей приходило к ней довольно быстро и спустя неделю, другую, Скарлетт вновь начинала волноваться о своих многочисленных делах, но теперь уже отдохнувшая, обновленная.

Как странно, ведь она много раз отдыхала в других местах одна и вместе с Реттом, в местах более интересных, чем Тара, более респектабельных и веселых.

И, надо сказать, тоже не скучала там, однако тянуло ее всегда только в Тару, и восстановить свои силы она могла только в любимом доме.

Она уже давно жила в Атланте и тоже любила ее, но считала своим настоящим домом только Тару. И это было для Скарлетт как само собой разумеющееся, она всегда скучала по любимому дому и желала бывать там как можно чаще. Для нее было удивительным только одно. Почему она одна из троих сестер так сильно любит Тару?

Ведь ни Съюлин, ни Керрин родной дом не был так дорог как ей. Сьюлин просто вынуждена была жить в Таре, хоть ее и прельщал город. Сьюлин никогда не хотела оставаться в поместье и если бы вдруг судьба забросила ее в Атланту, вместо Скарлетт, она, возможно, совсем не приезжала бы в родные места.

Керрин же и вовсе удивляла Скарлетт. Она не могла понять ее образа жизни вообще, и если бы это была не Керрин, а какая-то другая девушка, ушедшая в монастырь, Скарлетт наверняка подумала бы, что та сошла с ума. И потом, неужели Керрин не скучает по дому? Если ей, Скарлетт, Атланта казалась порой подобна душной клетке, каково же Керрин в своем монастыре?! Неужели у сестры никогда не возникало желания приехать домой?

Нет, никогда не понять ей ни Сьюлин, ни Керрин, словно они ей и не сестры вовсе, словно они и не дочери Джералда 'О' Хара.

Теперь только два человека любили Тару всей душой, она Скарлетт, да Уилл Бентин.

Вот и в этот раз, как только на горизонте забрезжил далекий луч свободы, Скарлетт, в первую очередь, подумала о Таре.

И еще в сердце ее жила тревога с тех пор как месяц назад она получила последнее письмо от Уилла. В нем он, как бы вскользь, упомянул, что Мамушка больна. Скарлетт же, зная Уилла, понимала, что болезнь очень серьезна. Если бы это было обычное недомогание старой служанки, Уилл не написал бы об этом ни строчки, зная, сколько у Скарлетт дел, стараясь ее не беспокоить. Здесь же он, как видно, решил подготовить Скарлетт к тому, что конец Мамушки близок, и она сама должна решить, приехать ей или нет.

Он не писал об этом впрямую, давая тем самым Скарлетт свободу выбора, и считал, что она сама знает, что для нее важнее, закончить дела или повидаться с Мамушкой.

А у Скарлетт разрывалось сердце при мысли о том, что она не застанет Мамушку живой и уехать вот так, все бросив, она тоже сейчас не могла. Ведь осталось совсем немного, — думала она, — еще каких-нибудь десять дней понадобится, чтобы запустить в работу два зала на первом и втором этаже. А третий подождет некоторое время, пока на него поработают два других, решила она, да и мебели там еще было маловато для открытия.

Все, казалось, уже было сделано. Два первых зала полностью оборудованы и мебелированы, часть товара завезена, другая была на подходе. Кое-что Скарлетт решила перевезти сюда из первого магазина, но все же еще многое было необходимо сделать, а главное, разобраться с работниками.

Этот вопрос стоил многих других, и здесь Скарлетт тоже решила не рубить с плеча. Выбор людей был всегда для нее очень сложной задачей, а сейчас тем более. Ведь речь шла не об одном человеке, ей требовалась, по меньшей мере, команда человек из шестнадцати, не считая Клауса, — девяти приказчиков, четырех грузчиков, двух уборщиков и одного счетовода.

Всех этих людей давно уже подобрал Клаус. Их кандидатуры неоднократно обсуждались со Скарлетт и она, после долгих раздумий, все же дала свое согласие на их найм. Однако два парня из этой команды были ей совсем не по нутру.