Продолжение поиска (сборник)

Обычно он к своим инспекторам заглядывает сам, а если уж вызывает, то всех вместе на совещание или летучку. Когда же вызов персональный, да еще таким тоном, одно из двух: либо чем-то расстроен, либо недоволен тобой лично.

В данном случае оказалось и то и другое.

— Звонили из горисполкома. Видно, сынок пожаловался папаше, а тот своему прежнему начальству. Не можешь поладить с сопляком, а мне выслушивать из-за тебя всякие упреки.

Я не перебивал Рата. Когда он сердит, ему надо дать возможность высказаться. Я только присел и закурил, чтобы не начать злиться самому.

— …Мол, не можете найти преступника, — продолжал Рат, — и прикрываетесь активностью в отношении абсолютно непричастного человека. И так далее в том же духе.

Я пожал плечами и протянул Рату пачку сигарет.

— Что ты мне суешь, как конфету барышне?!

Однако сигарету все-таки взял и тут же принялся ее портить: не затягиваясь, обдал меня облаком дыма.

— Ты же сам утверждал: в причастность младшего Титаренкова не веришь. Чем ты его допек?

— Это тебя по телефону допекли. Сочувствую. Но что мне делать прикажешь? Ждать, пока ориентировка сработает или Айриянц с повинной явится? А может быть, вообще работать по принципу: нас не тронь, и мы не тронем?

— Ты по существу давай, — уже не так воинственно предложил Рат.

— По существу, Валентин Титаренков превратил отцовскую дачу в злачное местечко, уезжая в командировку, ключи от дачи передал черт знает кому, а говорить правду не хочет, врет, что они лежат в сейфе в институте…

— Так, может быть, Айриянц с ним договорился?

— Нет. По-прежнему считаю: нет. Или Айриянц его облапошил, или кто-то сыграл роль посредника. В обоих случаях Титаренков заранее не знал о готовящейся махинации. Если бы знал, ключи не отдал бы. Он, конечно, не сахар, но до преступника ему далеко.

— А сейчас, по-твоему, ему все известно?

— Над этим вопросом я тоже задумывался, но к однозначному мнению пока не пришел. Или он был поставлен перед фактом и тогда уже посвящен в подробности, или сам догадался. Одно ясно: он чего-то боится, поэтому разоблачение мошенника не в его интересах. Возможно, пугает огласка «дачных похождений», а может, есть и более веские причины. То ли от Айриянца, то ли от третьего лица попал в какую-то зависимость…

— Денежную?.. — предположил Рат.

— Едва ли он нуждается. Детей нет, зарабатывают с женой прилично, да и отец наверняка помогает. Единственный сын.

— Ошибаешься. «Единственным» чаще всего и не хватает.

— Видел бы ты, как я его вчера обхаживал, только что сопли не утирал. А он все равно жаловаться…

— Решил принять контрмеры, значит, горячо, — сказал Рат. — Верно ты его зацепил. Отец, ты же знаешь, порядочный человек; наплел, наверное, ему с три короба… Вот что, накатай служебную записку на мое имя, на всякий случай…

— He-а. Когда все станет ясно, тогда и напишу.

— Упрямый ты, — опять запыхтел сигаретой Рат.

— Да и некогда мне писаниной заниматься. Сам же пять дней дал. Вот за неисполнение задания в срок готов любую объяснительную писать.

— Ну, ну… — согласился Рат. — А действительно уложишься?

— Уложусь.

— Тогда топай. — И совсем миролюбиво закончил: — Я сегодня буду в исполкоме, сам объясню ситуацию.

От Кунгарова я направился на фабрику-кухню. Она находится на порядочном расстоянии от юротдела, и потому мы там редко обедаем. Сегодня это обстоятельство меня особенно устраивает, меньше вероятности, что кто-нибудь в самый неподходящий момент вдруг скажет: «Здравствуйте, товарищ капитан, как здоровье, как семья?»

Время обеденного перерыва для большинства учреждений на исходе, в огромном зале малолюдно. Хотя ресторан днем превращается в столовую, посетителей обслуживают официантки. Ищу глазами свою знакомую, Марину, чтобы выбрать столик наверняка, не пересаживаться потом в «зону» ее обслуживания. По графику она должна работать сегодня в первую смену.

Мне не повезло. Марины в столовой не было: или заболела, или поменялась сменами. Но необоснованная жалоба Валентина Титаренкова словно прибавила мне энергии. Так и не пообедав — а готовят здесь хорошо, — я поехал к Марине домой.

Оказывается, сын у нее заболел, насморк, температура. Тот самый паренек, которого мы с Аллочкой — инспектором детской комнаты, в прошлом году из преступной компании вытащить успели, в последний момент.

Я борща тут наварила, никогда такого не ели, — предложила хозяйка.

— Адмиральский? — пошутил я, но попробовать стоически отказался. — Ищу одного типа. Он у вас в ресторане появлялся. На прошлой неделе. А может, и раньше заглядывал.

Я старательно описал предполагаемую внешность Айриянца, но Марина такого не помнила. Зато она мигом узнала Валентина Титаренкова, стоило мне только набросать его портрет.