Проект Айтер. Поиск себя

— Активировать протокол «Забвение». — система полигона отреагировала на эти слова довольно резко, всё начало мерцать, но учёный, стоящий перед мной, не обратил на это внимание. — С этого дня всё, что ты изучил никогда не перенесётся в основное тело. Только если ты не сможешь вернуться сюда. Твоё цифровое сознание останется тут. У других пользователей не будет такой возможности. Теперь пора отключаться.

Мир померк. Я знал этого человека… Это ведь мой отец! Но настоящая память услужливо подсказывала, что даже если он и мой отец, то никогда чувств не испытывал.

В теле пятилетнего ребёнка что-либо делать весьма проблематично сколько бы ты не тренировался в виртуале и даже в реале. Несмотря на привитые привычки, некоторые вещи нельзя изменить и необходимо ждать естественного развития. Именно поэтому мне пришлось смотреть снизу вверх на Шин Лэнса, который экстренно отключил меня от капсулы погружения.

— Слушай меня внимательно. Сейчас проект закрывает своё существование в том виде, который есть сейчас. Существует необходимость преобразования. Ко всем образцам применяется протокол «Забвение». В некоторых случаях даже протокол «Чистка». К успешным образцам применяется не только «Забвение», но и сценарий «ИВР». Исключительно виртуальное развитие. Стоит объяснить что это такое?

— Да, будь любезен. — произнес я.

Мы уже вышли из комнаты, где была капсула и куда-то направлялись по коридору. Всюду таскался персонал, который при виде нас тут же уходил в сторону и провожал странными взглядами. Кто-то выражал сочувствие, кто-то радость и облегчение, кто-то был просто очень напряжен. Объединяло всех одно. Высокая активность.

— Исключительно виртуальное развитие. Мы попробовали сохранить мозговую активность образцов в виртуальном мире. Попробовали сделать симуляции и цифровые облики. Из-за некоторых сложностей и технических трудностей цифровые личности являются вами напрямую. Они останутся на полигоне без присмотра до некоторого времени. Какой итог из этого будет пока не ясно. Что будет при совмещение личностей тоже. Однако, чтобы всё прошло успешно сейчас все пользователи уходят в открытый мир, предварительно пройдя очистку памяти. После возвращения в проект необходимо будет пройти слияние. Теперь о том что тебя ждёт. Ты станешь моим сыном. Некоторое время мне придется последить за тобой и твоим поведением, но дальше я надеюсь, что будешь более самостоятельным.

— Как долго мы будем в открытом мире и в чем суть преобразования проекта?

Выдержав его холодный и цепкий взгляд, я наконец услышал ответ:

— Необходим больший масштаб. Те результаты экспериментов, которые уже есть, позволяют совершить несколько очень значимых для человечества открытий. Благодаря расширению и публике мы сможем получить больший прирост ресурсов, а также подготовить мир к изменениям. Остальное будет ясно позже.

Его безэмоциональная речь в какой-то степени даже пугала. Но мне нравилось, что он говорит всё четко и по делу. Обдумав его слова, даже проникся моментом. Получается, что для меня это практически конец. Возможно, что ни я, ни другие пользователи, никогда не станут сверхлюдьми. Ещё и так глупо, что чтобы информация не всплыла раньше времени, необходимо проводить стирание памяти. Если управляет этими действиями Шин, то значит есть какие-то причины, о которых нельзя догадаться. Если же кто-то ещё, например, основатели, то дело гиблое.

Тем не менее дергаться и кричать не имеет смысла. Отсюда меня никто не выпустит, сил, которые у меня в этом теле — недостаточно. Вряд ли получится хоть как-то отсюда сбежать. Зато если попытаюсь, то может быть сам стану одним из тех, кто попадёт под протокол чистки.

…

Через мгновение, я оказался уже совершенно в другом месте. Скорее всего это просто другое воспоминание. Но как же мне… больно! Опустошающая разум и тело слабость, которая переходит в какой-то паралич. Мысли даются так тяжело…

— Вы все называетесь пользователями и у каждого есть свой номер. У вас нет имён, они и не нужны. Всё что важно — это результаты, которые вы выдаёте на испытаниях.

Я стоял в ряду из детей, которым на вид было всего года три. Однако осознанность в их глазах даже немного пугала. Двадцать детей, которые разглядывали друг друга. Мы уже проходили несколько испытаний, понимали всё что нам говорят благодаря специальному стимулятору развития. Каждый из них был таким же как и я — чертовски умным и целеустремленным. Я уже видел несколько результатов в испытаниях. Пока что мне тяжело с ними сравниться. Но это не значит что никогда не получится.

Мир погас лишь на мгновение, но я успел понять, что это уже совсем другой промежуток времени. Изменился надзиратель, который стоял перед нами. А также изменилось количество детей. Два были мертвы. Я вспомнил, что они теперь опустошены. Что именно это значит, пока что нам не сказали. Зато разглядеть их можно.