Проект Айтер. Поиск себя

С ужасом посмотрев на нее, я рефлекторно попытался отодвинуться от нее. В голове же вновь перебирал все варианты и, в конце концов, остановился на том, что она пыталась прекратить наше общение, когда произошла встреча с Лиранией. Никто не смог бы общаться со мной, если бы я не настоял тогда. Она ведь серьезно была настроена, это помню.

— Спасибо тебе. — улыбнулся я. То ещё зрелище со стороны, наверное. Заплаканный, улыбающийся. Ещё и мышцы все болят…

— Акио, что произошло? Объясни мне пожалуйста, я не понимаю почему… Зачем… Мне уже даже не важно как ты это сделал…

Забавно. Только что я был в невменяемом состоянии, а теперь кажется истерика началась у Аселианы.

Я подвинулся к ней и крепко обнял, сжимая зубы от боли в мышцах. Ничего страшного, если мне так плохо сейчас, то будет лучше потом. Не умер. Жив! Мое сознание просто расширилось. Пусть я не обрёл всю память, а только несколько основных клочков… Смогу повторять это из раза в раз и тогда… Тогда возможности тела меня не смогут сдержать. Но пока что…

Я посмотрел в наливающиеся слезами глаза Снежки. Обычно яркий лёд сейчас наполнился какой-то темной глубиной, которую хотелось узнать и раскрыть.

Теперь в этом мире нет никого, кто был бы для меня важнее, чем она. Может признаться ей в своих чувствах? Можно ли это считать за любовь? Или это не она? В любом случае, я подожду момента получше. Сейчас это не то, что нам нужно.

Глава 22

Крышка капсулы открылась. В отличие от всех предыдущих сессий, эта игровая сессия не принесла ничего нового и не предвещала ничего особенного в будущем. Но, честно говоря, мне было всё равно. Мои мысли были заняты совсем другим.

Количество информации, которое мне предстояло переосмыслить, было подавляющим. Моя жизнь оказалась иллюзией, всего лишь частью проекта. Теперь я даже не знал, сколько людей действительно являются участниками Айтера, а сколько относятся к безымянному проекту. Двадцатый уже не казался таким важным, но я интересовал его… Возможно, он считает меня более успешным «пользователем», поэтому хочет удовлетворить своё любопытство. Он не прошёл этап чистки. Либо ему искусственно восстановили память. В любом случае, скорее всего, он банально слабее меня. Хотя, может быть, и нет.

С трудом найдя в себе силы вылезти из капсулы, я просто лёг на кровать. Готовить что-то или искать больше информации не хотелось. Ничто не могло вернуть смысл моей жизни. Я не был готов к таким знаниям. Может быть, было бы лучше, если бы моё сознание стёрли и на моё место встал бы тот самый Семнадцатый, который был заперт несколько десятков, а может и сотен лет.

Хотя, он тоже не в восторге. Точнее, это же я. Мысли, которые я улавливал отрывками из остальных воспоминаний, подсказывали, что он хотел бы жить полноценной жизнью в открытом мире. Как же иронично, что я сбежал из этого самого мира, чтобы попасть в проект, из которого Семнадцатый так стремился выбраться.

Мне нужна подсказка. Как мне быть? Что делать дальше? Есть ли смысл в чём-то из того, что я сделаю?

Я посмотрел на свою руку. Может быть, стоит продолжить познание себя? Там наверняка найдётся ответ. Поднявшись с кровати, я открыл входную дверь, чтобы в случае критической ситуации ко мне могли добраться быстрее.

Хотя, умру я или нет… Это уже не так важно. Ничего не имеет значения ни в этом мире, ни в виртуальном. Подумав об этом, я приглушил яркие предметы и оставил полумрак, основываясь на предыдущем болезненном опыте. Вздохнув, я написал Снежке, что решил повторить. Пока не успел передумать, коснулся татуировки.

Меня тут же охватила невообразимая боль. Каждая клетка тела будто разрывалась изнутри, а тысячи игл одновременно пронзали плоть и кости. Мышцы скручивались и расправлялись, будто кто-то пытался переписать их на молекулярном уровне. Сухожилия натягивались до предела, грозя разорваться, а кости казались раскалёнными прутьями, плавящимися в огне.

Мой мозг буквально взрывался от новых знаний. Каждая новый навык врывалась в сознание как удар молота, вызывая головокружение и тошноту. Плавилось не только сознание, но и мир вокруг. Виски сжимались, как в тисках, а за глазами пульсировала резкая боль, будто они готовы были вылететь из орбит. Сердце билось с бешеной скоростью, словно пыталось вырваться из груди, и я мог ощущать каждое его сокращение как болезненный удар. Дыхание стало рваным и неровным, каждое вдохновение было похоже на вдыхание раскалённых углей.

Эти несколько секунд казались вечностью. Вся моя сущность кричала от невыносимой боли, но я не мог издать ни звука. Это было словно перерождение, когда старое я разрушалось до основания, чтобы на его месте возникло что-то новое. И вот, когда боль достигла пика, она начала стихать, оставляя после себя странное чувство.