Проект "Дружина". Притча о талантах.

Невский проигнорировал его появление, продолжая выстраивать цепочку возможных событий. Если Кадуцей часть большей картины, то выдавать её не стоит, пока не будет понятен общий масштаб. Учитывая, что таланты Комитета лечатся в этой больнице, масштаб может быть колоссальным. Кто бы не послал сбшников по его душу, оставалось только позавидовать комбинации, которую тот пытался провернуть.

Если Невский сдаст или заложит задержанных им талантов, он может серьезно изменить расклад сил по городу. Как минимум вызвать серьезную эскалацию насилия между Комитетом и негосударственными талантами. Если он заложит Кадуцей, то это скорее всего даст кому-то рычаг воздействия на неё. Насколько значимый? Достаточно значимый, иначе весь этот наезд в такой спешке не готовился бы.

— Считаешь себя самым умным, а? Невский?

Не обращая внимания на Меднянского, Сергей сосредоточился. Получалось нащупать общую подоплеку происходящего, факты стройно ложились один на другой. Ищи кому выгодно. Невский никому не нужен, Невский никому не важен, Невский лишь повод надавить на одну или на другую сторону, а то и на обе сразу. Невского не просчитали, решили, что он либо напуган нападением талантов, либо обдолбан или напуган лечением, весь наезд и разговор сшит белыми нитками.

В голове всплыло предупреждение от Госпитальер, и Серёга едва не выругался. Либо она сама, либо те, кто за ней стояли, просчитали всю ситуацию заранее ещё вчера. Причём просчитали очень досконально, вплоть до его собственной реакции на происходящее.

— Ты себе могилу вырыл придурок, со своими шутками. Я тебя в неё столкну и встану в сторону. Не хочешь по-хорошему…

За его спиной дверь распахнулась совершенно бесшумно.

— Никак не будет.

Кадуцей, с темными пятнами под глазами, от явного недосыпа, вошла внутрь, всем своим видом излучая желание забить кого-нибудь насмерть. Оба сбшника вздрогнув обернулись прямо на неё.

— По какому праву, вы находитесь на территории особого медицинского учреждения…

Напарник Меднянского, сравнявшись по цвету с раздавленной малиной, вынул свое удостоверение, выкинув руку вперед, словно собираясь отсалютовать или ударить Кадуцей по лицу. Та даже не удостоила его документы взглядом.

— Проводим внутреннее расследование о халатности и факте превышения полномочий.

— У вас здесь нет никаких полномочий. Ваше присутствие не согласовано, фактически вы проникли на закрытую режимную территорию.

Багровый от ярости осбшник, сдавленно просипел что-то очень матерное. Сделав глубокий вдох, он убрал свое удостоверение во внутренний карман пиджака.

— Попробуй выстави нас отсюда, сука седая. У тебя над нами тоже нет полномочий.

Девушка, щелкнув пальцами достала из отсека на поясе тонкий, узкий смартфон и что-то в нем нажала. Затем поставила на громкую связь.

— Приемная заместителя министра при Министерстве ИПэЭс, слушаем.

Сбшники переглянулись между собой.

— Добрый день, — голос Кадуцей прозвучал, необычайно спокойным, словно она одним усилием воли подавила свое негодование и усталость. — Переведите меня пожалуйста на товарища Агеева, код “желтый осенний лист”.

— Вас поняла, код подтвержден, перевожу вас.

— Агеев!

Голос у замминистра был хриплый, недовольный. Его можно было легко обрисовать исключительно по тому, как он говорил с людьми. Он был недоволен звонком, его явно отвлекли от чего-то. Он был наделён властью, любил власть и ещё больше любил ею злоупотреблять. Не коррупционер, скорее всего, в этом министерстве у таких были бы определенные проблемы, но потенциальный тиран и что ещё хуже самодур-волюнтарист.

— Товарищ Агеев, вас Кадуцей беспокоит. Центр Джанелидзе, из отделения особых медицинских технологий и мероприятий.

Тон Агеева сменился, словно внутри у него щелкнул выключатель. Он залебезил, словно превратившись в сахарного мальчика по вызову.

— Ах, как неожиданно. Так приятно вас слышать, не могу выразить всю радость от вашего звонка. Как вы там?

— Я в порядке, как вы сами, как здоровье? Как Лука и Алиса поживают?

— Ох, — замминистра погрузился в многословные подробности, рассказывая о том, как поживают Лука и Алиса. Судя по всему, они были либо его детьми, либо какими-то близкими родственниками. Так или иначе его многословный монолог, перемежаемый редкими профессиональными вопросами от Кадуцей оборвался.

—… но вы же едва ли звоните мне по этому поводу, не так ли?

— К сожалению, — в голосе Кадуцей прозвучали нотки печали, но вот её взгляд, который она кинула на осбшников стоящих перед ней, был полон злорадства.

— Чем я могу вам помочь?

— Товарищ замминистра, двое сотрудников Комитета, без согласования со мной, в обход режимных мероприятий проникли в наше отделение, не соблюдают установленный порядок взаимодействия с персоналом, пытаются допросить одного из наших пациентов, своего коллегу, который героически задержал несколько злодеев, сегодня ночью.

— Ах да, как же, как же, слышал. Настоящий герой, побольше бы таких.

Сергей вздохнул. Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь. Агеев тем временем продолжил.

— Однако ж, какие фамилии у этих охламонов, скажите на милость.