Проект "Дружина". Притча о талантах.

Едва ли Хиракэн стал бы останавливаться перед убийством оперативника просто из каких-то моральных ограничений. В городе явно действовали четкие правила, которых придерживались все стороны местного закулисья. Изучая вопрос, Невский натолкнулся на любопытную статью, где автор проанализировал больше шестидесяти столкновений. Система была явной, таланты даже не скрывали её существования. Комитет в ней не участвовал, во всяком случае открыто, но придерживался некоторых её положений. Логика момента, говорила о необходимости поступать именно таким образом.

Разобраться во всем хитросплетении местной политики, без контакта на той стороне было почти невозможно, разные группы вели себя порой абсолютно противоречиво. Как бы герои, «Рубеж Обороны» с одинаковой жестокостью гвоздили государственных героев и криминальные группировки, а как бы суперзлодеи «Рапторы» навели в своих районах образцовый порядок, и число инцидентов паранормальной природы там оставалось высоким просто потому, что среднестатистический «раптор» представлял собой двухсполовинойметровую чешуйчатую тварь, гуманоидных очертаний, которые тут и там палились на патрулях и наблюдении за своими районами.

Прикинув возможности, Невский начал набрасывать план пары оперативных мероприятий. Чутье подсказывало, что как только он оторвет задницу от больничной койки, дела могут пойти совсем вразнос.

Утром четвертого дня выписка прошла, как по маслу, если не считать того факта, что из больницы Невский уезжал, под видом медбрата в скорой помощи.

Как Ершов и обещал, он законопатил Сергея в здании Комитета. На выбор для сна был топчан вахтера, вызывающий клаустрофобию закуток камеры предварительного содержания, и кушетка в комнате технических инженеров здания. Вахтерский топчан, был удобнее всего, но посмотрев на тушу местного вахтера, который при некоторых небольших поправках пошёл бы на роль брата-близнеца Качкара в его боевой форме, Невский решил выбирать между сисадминским и кэпэзэшным ложем.

Разведывая сисадминские покои, и выполняя поручение Ершова, на два дня Невский засел в архиве. По какой-то неясной причине, делопроизводство велось строго на бумаге, точнее все досье на таланты существовали только в виде специальных папок с устройствами самоликвидации. Всё что касалось оперативных мероприятий, сопровождения и иных элементов ДОР, велось на флешках, которые хранились в специальных сейфах.

Система компьютеров Комитета, почти не имела прямого выхода в основную сеть. Скорее всего он был возможен, но напрямую сотрудникам в сеть было не выйти, для деятельности в сети был отведен отдельный этаж, половину которого занимал внешний аналитический отдел.

Внешний аналитический отдел представлял собой пятьдесят интернет-задротов из которых двадцать или больше, были нанятыми сотрудниками или родственниками уже работавших в Комитете, а остальные — завербованными или отнятыми у отдела «Э» спецами. Аналитический отдел вел, отслеживал и мониторил все ресурсы, которые были связаны с талантами. Был ещё один отдел такого плана, но он занимался широкопрофильной деятельностью, генерацией мемов, созданием позитивного образа государственных героев и негативного образа негосударственных талантов, отслеживанием анонимных обращений и тому подобной деятельностью, располагаясь где-то на северо-западе города.

Гики из ВАО на Заневском, плотнее работали с операми и командами талантов и больше времени посвящали активной деятельности. Почти сразу, через Азамата, отловив в столовке одного из интернет-гуру, Сергей узнал о любопытном способе подкалымить.

— … поверь мне, всё абсолютно легально. — Павел, молодой, кудрявый айтишник, вызывающе неформального вида, в толстовке с принтом «Амфибийные силы фанатской любви» [0], токсично-зелёные оттенки которого резали глаз, грозя вызвать цветовую эпилепсию, горячо убеждал Сергей в своей правоте, размахивая руками.

— Да, оперативникам запрещено выкладывать информацию о деятельности Комитета. Но только оперативникам. Аналитикам и системщикам можно, причём не только можно, у нас отдел ещё должен заниматься PR-деятельностью. Дальше смотри, что мы делаем. Заводим под тебя канал. Ты нам даешь видосы со своего снаряжения и в письменном виде разрешение на их редактуру и использованием. Затем мы просматриваем всё, вырезаем любые личные данные, лица и информацию конфиденциального характера, с этим строго. В итоге на выходе у нас видеорепортаж прямо с места событий, который мы заливаем тебе на канал.

Увлекшись, Павел начал раскладывать куски хлеба и булки по столу, поясняя как работает схема.