Проект «Джейн Остен»

— Слуги в Чотон-хаусе способны наводить ужас, — сухо заметила Марта. — Не стоит удивляться, что ваш брат не осмелился побеспокоить их в свой первый же день здесь.

— Клевещете на мою прислугу, мисс Ллойд? — спросил Эдвард Найт, тотчас возникший рядом. Он разрумянился пуще обычного, вид у него был веселый и расслабленный — господин загородного поместья в привычной ему стихии. — Не вселяйте в мисс Рейвенсвуд столь абсурдные мысли. Вдруг она не разделяет ваше чувство юмора и воспримет вас всерьез?

— Она рискует околеть от здешнего холода, прежде чем наберется отваги позвонить и попросить, чтобы развели огонь, — пробурчала Марта, и Эдвард рассмеялся, а затем обратился к Лиаму.

— Доктор Рейвенсвуд, — сказал он негромко, — могу я отвлечь вас на минуточку? Дело в том… — Больше я ничего не услышала: Эдвард взял Лиама под руку и увел в сторону, оставив меня в кругу Кассандры, Марты и пожилой миссис Остен, которая рассматривала меня с таким неприкрытым любопытством, что это граничило с грубостью.

— Стало быть, вы познакомились с нашим дорогим Генри в Лондоне? — Речь ее звучала не так, как у ее детей, — произношение было аристократичным, старомодным. Согбенная, но рослая, она сохранила стать, несмотря на почти полное отсутствие зубов, и живость, не вязавшуюся с ее возрастом. — Сожалею, что вам пришлось жить в Лондоне. Право, не могу вообразить, каково это — оказаться в таком бедламе, не имея возможности исполнить долг ни перед Богом, ни перед людьми. Не представляю, как Генри это сносит. Но он часто сюда наезжает — у него еще один банк в Альтоне.

Я кивнула.

— Ваш брат сказал, что после недавних приступов его здоровье идет на лад. Ему можно верить?

— Он доктор, мадам, — ответила я, дивясь ее прямолинейности. — Вам следует ему верить. А как ваше здоровье?

— Мне семьдесят семь, знаете ли, посему я не жду от жизни многого. Полагаю, смерть позабыла обо мне. Не знаю, что и думать.

— Потрясающе. В вашей семье много долгожителей?

— В роду Ли любят жизнь и не торопятся из нее уходить. — Она взглянула на меня с интересом. — Простите старуху, как, говорите, ваше имя?

— Рейвенсвуд, мадам.

— Необычное. Не уверена, что слышала такое. Как звали вашу матушку?

— Мэсси, из дербиширских Мэсси.

— Не слыхала о таких. Они — родня тем, что живут в Норфолке?

— Вероятно, дальняя.

— А тем, что в Суссексе?

— Нет, полагаю, что нет.

Это была кошмарная версия еврейской игры в «угадай, где у меня есть родня» — за вычетом забавного ощущения взаимосвязи, которое обычно ее сопровождает. Я затаила дыхание: вид у миссис Остен стал озабоченный.

— Так и откуда же вы родом? Уж явно не из Лондона.

— Доктор и его сестра родом с Ямайки, мама, — сказала Кассандра, наблюдавшая за нами с хмурым видом. — Они там знались с Хэмпсонами.

— А-а. Хэмпсоны.

Я выдохнула, впечатленная тем, что она, по видимости, сразу же поняла, о ком говорит Кассандра, хотя те были кузенами ее свекрови. Если она хоть раз и встречалась с теми дальними родственниками — история об этом умалчивает, — то случиться это могло лишь в шестидесятые годы восемнадцатого века, вскоре после ее бракосочетания.

— Хэмпсоны, — повторила она. — Значит, у вас есть владения на Ямайке. Но вы там не живете. Никто там не живет.

— Мы продали их и уехали оттуда.

— Оно и к лучшему. Дела пошли неважно, когда запретили работорговлю?

— Мама! Не надо считать само собой разумеющимся, что они держали рабов.

— А как еще быть тем, у кого там владения? Там ведь все держалось на работорговле, разве не так? — В Лондоне все, с кем мы общались, за исключением миссис Тилсон и ее подруг-аболиционисток, инстинктивно сторонились мутной темы работорговли.

— Мама, — повторила Кассандра, качая головой.

— Именно так, — сказала я. — Поэтому мы и избавились от своих владений там и переехали в Англию.

Повисла пауза.

— Избавились — понимаю, — произнесла миссис Остен тоном, который говорил об обратном, но ей хватило такта не продолжать расспросы.

— Это очень великодушно с вашей стороны, — сказала Марта. — Воистину подобное требует от христиан почти невозможного.

Я склонила голову в знак признательности, до конца не понимая, подначивает она меня или это ее привычная манера общения.

Марта, похоже, хотела спросить о чем-то еще, но Кассандра ее перебила:

— Миссис Тилсон все рассказала мне еще в городе, поэтому прошу тебя, Марта, не мучь ее расспросами. Они постепенно даровали свободу своим рабам, а потом продали землю. Сам Уилберфорс не смел бы и мечтать о большем. Так что…

Женщины переглянулись, и Марта кивнула мне с улыбкой.

— Простите меня, мисс Рейвенсвуд. Я привыкла говорить то, что у меня на уме. Привилегия старых дев, знаете ли, едва ли не единственная имеющаяся у нас. Но вину я возлагаю на Кассандру: это она утаила новость о том, что у Эдварда будут гости. — Марта разглядывала меня так же пристально, как до того миссис Остен. — Вы с братом намерены обосноваться в Англии?