Проект «Генезис»

Лайнер стал сближаться со станцией для стыковки. Мертвая Тау Сигма-7 бледно искрилась замерзшим аммиаком в районе терминатора — лишенное воздуха каменное ядро, изломанное трещинами и покрытое метеоритными кратерами. Ледяной шар закрывал половину обзора.

Стыковочные захваты надежно захватили лайнер и стали втягивать в один из внешних шарообразных доков. Блестящая поверхность станции едва отражала бледную звезду. Красный карлик явно умирал.

— Словно кровавый глаз! — фыркнул Лекс, прохаживаясь от одного иллюминатора к другому. Это на самом деле были экраны, которым искусно придали вид старых иллюминаторов.

Брас, надев китель с медалями, щеголял у шлюза, готовясь выйти на станцию, чтобы поискать сомнительные удовольствия в компании с Лексом. Они звали и меня с собой, но я отказался, мотивируя это тем, что станции дальнего космоса меня ни капли не интересуют и свободных баб здесь сроду не водилось, также, как и приличной выпивки. На что Лекс ответил, что если бабы все же есть, то его и это устраивает, а в выпивке он неприхотлив — пьет все, что горит. После этой фразы Брас с сомнением окинул Лекса взглядом и назвал желторотым маменькиным сынком, умеющим только чесать языком.

Лекс был кадровым офицером в звании лейтенанта, с богатым папочкой и солидным семейным доходом. Соблазнив дочку своего начальника в штабе округа, он был вынужден спасаться бегством от женитьбы, а также от разъяренного родителя девушки. Лекс не нашел ничего умнее, как попасть при помощи отца, надавившего на все кнопки влияния, в новую Академию войск стратегического назначения. Туда без папочкиной помощи в иное время ему путь был заказан. Наверное, он и своему отцу успел порядком надоесть, если тот спровадил его подальше от себя.

— Я побуду там, пока все не уляжется. Все эти Академии и созданы для того, чтобы, получив чины, спокойно себе доживать дальше при теплой кухне штаба! — объяснил свой поступок Лекс. — Это вам не по грязным окопам ползать при артобстрелах и не возиться с сопливыми колонистами во время восстаний во внешних мирах…

— Заткнись, сучье вымя! — взревел побагровевший Брас, хватая Лекса за горло. — Не зли меня, подонок! Вот из-за таких штабных крыс, как ты, наш дивизион терял своих лучших парней! По мне, так уж лучше в окопах в солдатских обносках мерзнуть, чем блистать твоей штабной помпезностью в грязных играх интриганов!

— Браво, мои друзья дикари! — со второго уровня холла залился смехом наш старый знакомый пилот Эд, на этот раз одетый в оранжевый комбинезон с откинутым щитком на шлеме. — Чего шумим, да еще так рано? Думаете, здесь вас ждут с распростертыми объятиями? Ошибочка. Мы здесь от силы полчаса простоим, пока не заберем семерых головорезов из вашей шайки. Не вешайте носы, девчонки. Будут вам развлечения по дороге. До планетоида Галактика путь неблизкий, еще успеете погулять…

— А вот хамить не надо… Полчаса? Это издевательство!

— Ну, извини, не моя прихоть, а решение капитана. Заправимся жидким кислородом и закроем нашу лавочку. Потерпите немного и встречайте новых финалистов. — Эд скрылся в лифте, не дожидаясь, пока Брас перенесет свою ярость на него.

— Ненавижу умников! — насупился Брас, отпуская посиневшего Лекса, застывшего в беззвучном крике с открытым ртом. — Они думают, что раз нацепили на себя пилотские цацки, так сразу же познали суть мироздания. У меня за боевые операции своих наград навалом.

— Мать твою! — придя в себя, выдохнул Лекс, глядя на уходящего Браса. — Клянусь черными дырами, этот чертов баклажан не знает собственной силы. Так и задушить недолго…

— Конечно. Поэтому в следующий раз будь осторожней со своими комментариями.

Через пять минут после стыковки с «Айсом Рубиным» шлюзовые двери, украшенные изнутри и снаружи причудливыми вензелями правящего дома, открылись, и из них выдвинулся трап. Мы с любопытством встречали первых новоприбывших. Они точно так же, как и мы поначалу, открывали рты в немом изумлении и восхищении. Их окружали стюардессы и тут же провожали по каютам.

— Я что, уже на том свете? — восхищенно крутил головой рыжеволосый крепыш неопределенного возраста с глубоким тонким шрамом на щеке.

— Обычное корыто, такое же, как и остальные. Глянуть бы на его двигатель, — мечтательно протянул высокий парень лет тридцати пяти в потертой оранжевой майке, на которой была изображена голограмма обнаженных красоток, томно извивающихся в танце. Зауженные книзу штаны из темно-зеленой джинсы и легкие полуботинки заканчивали образ голодранца.

Заметив нашу тройку, они переглянулись и решительно подошли ближе, несмотря на протесты стюардесс, которые вели остальных пятерых крепких парней. Мы не успели их даже как следует разглядеть.

— Рон Славский, — лениво протянул долговязый — Вы из корабельной прислуги?

— Нет, приятель, мы не из корабельной прислуги, — прогрохотал Брас у меня за спиной. — Мы такие же заключенные, как и вы. Забудьте про увольнительные. Про баб, кстати, тоже. Выпускать наружу нас, по-видимому, никто не собирается, а эти стюардессы хуже мегер! А у вас как с этим?