Проект «Юпитер»

Если окажется, что Амелия права и теория Питера Бланкеншипа верна, то проект «Юпитер» надо немедленно закрывать. Иначе буквально все полетит ко всем чертям: Земля, Солнечная система, даже сама Вселенная. Потому что проект «Юпитер» может воссоздать изначальное рассеяние, тот самый «большой взрыв», с которого все это когда-то началось.

Юпитер вместе со своими спутниками прекратят существование в течение какой-то доли секунды, Земля и Солнце просуществуют на пару десятков минут дольше. Потом рассеивающиеся потоки частиц и чистой энергии помчатся дальше, и поглотят все звезды и планеты нашей Галактики, а затем отправятся еще дальше, сметая на своем пути все остальное — все, что осталось.

Одним из аспектов космологии, для проверки которого и был учрежден проект «Юпитер», являлась теория «ускоренной Вселенной». Теория эта появилась примерно сто лет назад и прижилась, невзирая на некоторую неуклюжесть и скептическое отношение к ней в ученых кругах. Невзирая на то что она была создана как модель для обоснования модели же — ведь проверить ее правильность в эксперименте не представлялось возможным, по крайней мере сто лет назад, когда теория создавалась. Эта теория описывала, что произошло в малую долю секунды после сотворения Вселенной — а именно в промежуток в десять в минус тридцать пятой степени секунды от точки отсчета времени.

Попросту говоря, в течение такого короткого временного промежутка либо увеличивается скорость света, либо замедляется течение времени. По ряду причин ученые всегда более склонялись к версии растяжения времени.

Все это имело место тогда, когда Вселенная была еще очень маленькой — от исходной точки «большого взрыва» за такое время она успела разрастись примерно до размеров горошины.

Пока мы ехали в такси к аэропорту и летели в самолете, Амелия спала, а я перелистывал записи уравнении поля и пытался проверить методику Амелии с помощью псевдооперантной теории. Псевдооперантная теория была еще совсем новой, и мне пока ни разу не приходилось применять ее для решения конкретных практических задач. Амелия только краем уха слышала о таком методе. Мне надо было еще обсудить кое-какие практические аспекты применения этой теории со знающими людьми, а еще, чтобы расчеты получились точными, мне нужен был гораздо более мощный компьютер, чем мой компактный ноутбук.

Тогда я еще надеялся доказать, что Амелия и Питер ошибаются и проект «Юпитер» следует продолжать. Но оказалось, что я со своей новой методикой только подтвердил их правоту. Человек, который решил свести счеты с жизнью после того как нечаянно убил одного-единственного другого человека, просто не вынес бы уничтожения жизни как таковой — всей и везде.

Главная опасность заключалась в том, что проект «Юпитер» должен был сфокусировать чудовищную энергию в объеме гораздо меньшем, чем объем первоначального «большого взрыва». Питер и Амелия полагали, что воссоздание таких условий, какие были во Вселенной при ее зарождении, уже в следующее мгновение неминуемо повлечет за собой состояние «ускоренной Вселенной» — и новое рассеяние, новое рождение Вселенной. Странно было сознавать, что явление, происходящее в объеме такого малого размера, может повлечь за собой гибель целых миров. Гибель Вселенной.

Естественно, единственным способом наверняка убедиться в правильности этих теоретических выкладок был эксперимент. Но это был бы эксперимент того же рода, как проверка исправности оружия таким вот способом — вложить ствол себе в рот и нажать на курок.

Я раздумывал над этим сравнением, пока летел на самолете и вводил данные в компьютер. И решил, что не стоит делиться этими соображениями с Амелией. А еще мне казалось, что человек, совсем недавно пытавшийся себя убить, — не самый лучший компаньон в подобном рискованном предприятии.

Потому что вместе со смертью человека Вселенная и так перестает для него существовать. Безразлично, по какой причине.

Амелия крепко спала, прислонив голову к окну, и не проснулась даже от вибрации самолета при посадке в Вашингтоне. Я потряс ее за плечо, разбудил и вышел из самолета, взяв обе сумки — и свою, и Амелии. Амелия без возражений позволила мне нести ее багаж — показательный признак того, насколько она устала.

Пока Амелия звонила Питеру, чтобы убедиться, что он уже встал, я приобрел в киоске в аэропорту пачку пластырьков «ускорителя» — разновидность сильного психостимулятора. Как Амелия и предполагала, Питер не спал и уже принял ускоритель, так что мы с ней тоже прилепили по пластырьку за уши и к тому времени, как дошли до метро, уже полностью проснулись. Этот мощный стимулятор — крайне полезная штука, если не очень им увлекаться и не передозировать. Я спросил — просто на всякий случай, — и оказалось, что Питер уже давно буквально живет на ускорителе.