Проект Каин. Адам (СИ)

Александр, любитель женщин, пива и спорта, после освежающих постельных упражнений отправился в бассейн. Он с огромным удовольствием провел в нем час, плавая из конца в конец и распространяя вокруг себя заразу, которая, не смотря на хлорированную воду, успела пристать почти ко всем отдыхающим. Военным вирусологам не зря платили зарплату: выведенный штамм был на удивление живуч и заразен.

Одним из посетителей был главный менеджер небольшой фирмы по розливу и доставке молока (и молочных продуктов) в магазины и частным лицам. Субботним вечером он заедет в контору и, проверяя качество продукции, заразит две тысячи литров молока. Молока, которое в понедельник разойдется по городу, и осядет на полках магазинов, в холодильниках детских садов и школ и т. д. и т. п. Кроме этого он умудрится передать болезнь молодому человеку, на свое несчастье спросившего у него, как пробраться к центру города. Этот парень должен будет встретиться со своим другом: они планировали съездить на выходные в соседний город, по полной оторваться на ночных дискотеках и передать болезнь дальше по цепочке.

Виктор Коржов, труп которого двое парней сбросили в реку (Илья, надо отметить, уже находился в областной больнице с диагнозом острое пищевое отравление), был одним из тех, кто первый подцепил эту заразу. Ее он получил вместе с двумя купюрами по сто рублей, которыми с ним расплатился неприметный молодой человек, выглядевший, как тогда подумал «бомбивший» Коржов, немного больным. Зараженные частицы из питьевой воды собрали не такой уж большой «урожай», но, к несчастью, это была лишь первая ступенька на лестнице, которая заканчивалась горящими городами, трупами на улицах, и безумцами, ищущими свои жертвы днями и ночами. Следующей ступенью были вот эти разрозненные, но все ширящиеся случаи непроизвольного, можно сказать случайногозаражения. Приближалось время, когда зараженные, охваченные неконтролируемой яростью ко всему, что было еще здоровым, стали бы нападать на всех и вся.

И тому, кто выжил, следовало бы проклинать Бога за то, что он не позволил им умереть.

Глава третья

1.

Сначала появилась боль. Она пульсировала где-то в районе затылка в такт медленным ударам сердца, похожая на огонь в кузне, который то ярко разгорается, то притухает, подчиненный мерным движениям мехов. Где он? Он не помнил. Максим попытался пошевелиться и тотчас застонал: в голове словно лопнул воздушный шарик, наполненный вместо гелия болью. Парень замер на жесткой поверхности (кровать? пол?), стараясь даже дышать пореже.

Наконец, боль отступила, как уходит приливная волна, оставляя после себя коряги, водоросли и пустые ракушки. Только в его случае этими «ракушками» были: а) болевшие пальцы правой руки; б) сломанный, судя по ощущениям, нос; и в) явственная необходимость сходить по маленькому, иначе прибавится еще и пункт г) — обмоченные портки.

Макс осторожно приоткрыл сначала правый глаз, затем левый и уставился на потолок в темных разводах. Рассеянный осенний свет падал из окна на стену, и Макс не удивился, увидев, что правильный четырехугольник светового пятна разбит на ровные части вертикальными тенями. Ему даже не надо было поворачивать голову, чтобы посмотреть в ту сторону. Память, в конце концов, отшибли не до конца, и он вспомнил, что окна в вытрезвителе забраны решеткой. Пахло ссакой, сыростью и нашатырным спиртом.

Максим попытался сесть, но вместо этого только застонал. Головная боль, казалось, только и ждала этой попытки, чтобы с новой силой вцепиться в своего подопечного. Парень схватился руками за голову, словно боясь, что иначе она развалится на куски… и без особого удивления отметил, что левая рука и половина запястья плотно замотаны бинтами. Что же произошло? Он наморщил лоб (еще одна стрела боли вонзилась в голову, но, слава Богу, далеко не такая сильная, как в начале), попытался вспомнить. Нет, ничего — слишком сильно болело все тело, мозг отказывался работать, сосредоточенный только на том, чтобы снова не отключиться.

Он откинулся на подушку, чувствуя противную слабость и тошноту. Болел правый бок, болела грудь… болело вообще все. Потрогал нос, который послушно отозвался уколом боли. В голове проносились бессвязные мысли. Блин, похоже, его неплохо отделали. Но кто, когда? Он даже не знал, сколько провалялся в бессознательном состоянии. Хорошо хоть, вообще живой…

Макс уже начал уплывать на волне беспамятства, но тут о себе снова напомнил мочевой пузырь. Парень скривился: похоже, все-таки придется вставать. Он напрягся, ожидая возвращения боли, и снова попытался сесть. Давай, Максимка, не дрейфь, не такое еще бывало… Застонал, но все-таки сделал над собой усилие и сел на койке, свесив ноги вниз. Накатил новый приступ дурноты, такой сильный, что Максим склонил голову вперед, вытянув шею и ожидая, что сейчас-то его точно вывернет прямо на пол.

Замечательно, братишка, теперь тебя еще и охрана отпинает. Так держать.