Проект «Мегаполис»

— Сергей Сергеевич! — заулыбался тот. — Как странно вы выглядите в этом наряде! А мы вас заждались. Натали сказала, что вы непременно приедете. Милости прошу.

— А ты что тут делаешь, балбес парфюмерный? — грубо спросил Днищев.

Но Федося ничуть не обиделся.

— Контролером на входе, — важно ответил он. — Герман Иванович обещал бешеные деньги.

— Дядя Герман тебя наколет.

— Кто его спрашивает?

Рядом с ними выросла здоровенная фигура Бори Черниговского, у которого татуировка, кажется, просвечивала сквозь одежду. Из-за его спины вышел и сам Герман. В нем чувствовались одновременно и напряжение, и отчаянная веселость.

— Серега записался в монахи? Хвалю за конспирацию. Наконец-то явился. А я уже начинал на тебя крупно сердиться. Хотел даже уволить. Ну, теперь-то мы повоюем как следует.

— В каком смысле? — спросил Днищев.

— В прямом.

Сзади подошла Натали, не стесняясь, обняла его и поцеловала в губы.

— Приветствую тебя в нашей цирковой семье! — радостно прошептала она.

Глава шестая В АДУ

Цирк-шапито собрал около полутора тысяч зрителей, разместившихся в четырех секторах, отгороженных друг от друга металлическими решетками… К ним вели два прохода — нижний и верхний, а кулисы, откуда должны были выбегать артисты, располагались напротив главного входа. По коридору из-за кулис можно было попасть во внутренний дворик, окруженный забором, бытовками и клетками, в которых так и не появилось ни одного зверя — ни крупного, ни мелкого. Не было нигде видно и никакого особого реквизита, отсутствовали гримуборные, а в оркестровой ложе над кулисами вместо инструментов лежали два железных ящика. Все это Сергея Днищева не столько поразило, сколько позабавило. Цирковая затея Германа обещала крупный провал, если только он не приготовил супер гениальный сюрприз.

Но цирковая труппа, или «семья», как назвала ее Натали, действовала слаженно, целеустремленно. По коридору сновали люди в трико, балахонах, расшитых звездами плащах, перенося какие-то ящики поближе к арене; контролеры проверяли билеты; люди в униформе любезно сопровождали зрителей по проходам к секторам. Сам Герман давал указания по рации, проверял готовность, всем своим видом напоминая полевого командира. А возле Сергея продолжала крутиться Натали, словно приглядывая за ним.

— А что это за баллоны? — спросил Сергей, провожая взглядом Борю Черниговского, обряженного в шутовской костюм. Его лицо было густо измазано синей, белой и красной краской.

— Веселящий газ! — хихикнула Натали. — Последняя новинка: зрители будут хохотать до упаду.

Днищев выглянул в щелочку из-за кулис. Все сектора уже были заполнены, многие пришли с детьми, стоял гул. «Пикет отца Андрея не помог, — с некоторой горечью подумал Сергей. — Народ хочет зрелищ и хлеба».

— Любуешься? — спросил сзади Герман. — Не бойся, ты выйдешь только на парад-алле, а дальше все пойдет по сценарию.

Сергею уже надоело допытываться, что это за сценарий. Неожиданно ему показалось, что в третьем ряду правого сектора сидят… Да, точно, это были они: Света и Мила Ястребова. Он даже вздрогнул, настолько часто судьба сводит их в последнее время. Прошло всего около четырнадцати часов, когда он полез в подвал, чтобы вызволить пленницу, и вот она уже тут, сидит, болтает с подружкой и уплетает мороженое. Но дело объяснялось просто. Ранним утром Света дошла до телефона-автомата и дозвонилась в Москву, Миле. Ей не хотелось показываться перед родителями в таком затрапезном виде, и она попросила привезти что-нибудь из одежды. Мила примчалась тотчас же и, радостно охая, выслушала историю подруги. Затем девушки перекусили в кафе, а чтобы окончательно рассеять мрачные воспоминания, решили заглянуть в попавшийся по дороге цирк-шапито.

Днищев обернулся к Натали:

— Размалюй-ка мне лицо своей косметикой, — сказал он. — Не хочу, чтобы меня узнали.

— Правильно, — согласился Герман.

Он дал последние указания по рации: приготовить снаряжение. Потом махнул рукой толпившимся в коридоре жонглерам, акробатам, клоунам и прочей цирковой братии.

— Пошли! — скомандовал он.

Откуда-то сверху зазвучала музыка, знакомая всем с детства. Парад-алле начался…

Сергей также вышел на арену в своей рясе, сделал три почетных круга вместе со всеми, приветствуя зрителей, увидел их радостные лица. С последними аккордами марша «артисты» удалились за кулисы, а в центре арены остался один Герман.

— Уважаемый публикум! — коверкая слова, громко воззвал он. — Единственный и неповторимый цирк-шапито готов приступайт к своей нелегка работа! Чичас выстюпят лючший мировий артисты! Вы увидите много-много забавных нюмеров, будете долго-долго смеяться и грюстно-грюстно плякать! Я вижу в зале карош детей, пухленьких, как бюлка. Они, канешн, ждут клоун. Давайт все вместе попросим его выйт из-за кулис! Эй, дядя Бора, не прячьсь!

— Дядя Боря! — закричали в зале.

Между тем за кулисами происходило что-то странное. Из распакованных ящиков стали доставать оружие, бронежилеты и раздавать их «артистам».

— Бери! — подтолкнула Сергея Натали. — Тебе некуда деваться. Танечка у Германа.

— Врешь! — сказал Сергей.