Проект Новороссия. История русской окраины

Изучение эволюции южнорусского пространства со времени разложения Гетманщины было бы неполным без анализа происходивших на Украине этнических процессов. Ликвидация в конце XVIII в. Крымского ханства открыла возможность заселения обширных и достаточно плодородных пространств северного Причерноморья. Причем, этническое происхождение переселенцев было весьма пестрым. Так, сюда переселялись или были переселены греки, молдаване, сербы, немцы, болгары, армяне, не говоря уже о крымских татарах, русских и евреях, нередко составлявших основное население той или иной части Причерноморья и Приазовья. В то же время значительным был компонент и собственно малороссов.

Другими словами, будущий юг Украины формировался как полиэтническая территория. С тем же сталкиваемся мы и на других землях, сегодня являющихся Украиной. Причем, даже на основных. Так, полиэтничными были на рубеже XIX–XX вв. практически все крупные города Правобережной и особенно Левобережной Украины, в том числе и Киев. Как уже подчеркивалось, во многих из них малороссы вообще составляли меньшинство населения, и Киев не исключение.

В не меньшей, если не в большей степени это относится к современным западноукраинским землям. Даже в восточной Галичине русины составляли только 62 % населения. К тому же в начале XX в. их процент даже сократился в сравнении с XIX в. Положение усложнялось еще и тем, что в обеих частях будущей Украины господствующими были другие этносы: русские, австрийцы, венгры, поляки. Причем, они оказывали самое непосредственное воздействие как на расселение южнорусского населения, так и на его национальную идентичность.

Полиэтничность украинских территорий складывалась на протяжении многих столетий, и направляли этот процесс как раз господствующие этносы: те же поляки и русские, венгры и австрийцы. Однако нередко он протекал и стихийно.

Нетрудно понять, что полиэтничность была прямым следствием исторического развития юга Руси как буферной территории. Поэтому процесс консолидации украинской народности приобретал крайне сложный характер. Причем имперские структуры России и Австрии оказывали на него на протяжении всего XIX в. чрезвычайное воздействие. Но действовали они, в соответствие со своими имперскими интересами, в противоположных направлениях. Таким образом, даже войдя в состав империй, южнорусские земли сохраняли черты буферных территорий, но уже в политике противоборства этих империй.

Российская империя, ее правящие круги стремились растворить южнорусскую народность в русском населении, поэтому целенаправленно и жестко проводилась политика русификации. Политика империи была основана на официальном признании наличия одного народа — русского, состоявшего их трех частей: великороссов, малороссов и белорусов. Несомненно, продолжайся такая политика еще лет 100, и русификация могла охватить все слои населения Правобережья и особенно Левобережья, которое уже в начале XX в. было сильно русифицировано.

При этом развитие малороссийской культуры и языка регулировалось. Можно указать на запрет (1863 г.) министра Валуева на публикацию на малороссийском наречии научной и образовательной литературы. Запрет на использование этого наречия был расширен указом 1876 г., по которому рекомендовалось не преподавать на малороссийском наречии даже в начальных школах, не использовать это наречие в театрах, не ввозить книги на этом наречии и т. д. Контролировалось создание украинских общественных организаций. Такое положение изменила лишь революция 1905 г.

Следует добавить, что в целом указы против малороссийского наречия выполнялись далеко не последовательно и украинская культура продолжала развиваться. Например, существовало немало украинских театров, разъезжавших по России. Но главное, само понятие русификации весьма некорректно. Ведь малороссы также были русскими. Естественно, абсурдно говорить о русификации русских.

Достаточно жесткое подавление украинского национального движения объяснялось не только деспотическим характером власти русских царей, выросшей на основании политических традиций Евразии и Византии. Важной причиной неприязни имперских властей ко всему украинскому была тень «мазепинщины», то есть боязнь украинского сепаратизма. Причем, приобретавшая вполне реальные черты из-за империалистических противоречий с Германией и Австро-Венгрией.

Последние, начиная уже со времени революции 1848 г., потрясшей «лоскутную» империю Габсбургов, стремились максимально использовать межэтнические противоречия для укрепления своей власти. А затем и для борьбы со своими империалистическими противниками, прежде всего с Россией. Причем, как карпатские русины, превращавшиеся в начале XX в. в западных украинцев, так и противостоявшие им поляки являлись одним из главных орудий Габсбургов в борьбе с империей Романовых.