Проект Новороссия. История русской окраины

ЦР возникла так же, как и Советы, — революционным путем. Более того, ее вполне можно назвать Сверхсоветом, в котором были представлены многие социальные, военные, хозяйственные, культурно-просветительские институты. Можно сказать, что Центральная рада была близким аналогом Союза Союзов — общероссийского революционного органа времени революции 1905 г. В результате ЦР перерастала значение Советов, т. к. объединяла в себе представителей практически всех слоев украинского общества. Но будучи таковой, она по своему характеру приближалась к Временному правительству, но в масштабе Украины.

Неудивительно, что ЦР была признана Временным правительством и приобрела определенные властные полномочия как краевая власть. Ею был даже создан прообраз правительства — Генеральный секретариат. Как и Временное правительство, ЦР стремилась придерживаться демократических принципов в политике, так как пыталась играть роль несословной, всеукраинской представительной власти. Украинские лидеры считали, что ЦР должна будет передать власть демократически избранному краевому парламенту — Сейму, аналогично Временному правительству.

Но в то же время ЦР имела целый ряд черт, сближавших ее с Советами. В частности, у нее не было исторического предшественника, который в лице Государственной Думы имело Временной правительство. Но главное заключалось в том, что никогда не существовало государства «Украина». Так, ЦР не могла считать своим историческим предшественником малороссийский Гетманат.

Во-первых, потому, что со времени его ликвидации прошло 150 лет и по территории это политическое образование было во много раз меньше, чем территории, на которые претендовала ЦР.

Во-вторых, Гетманат был разновидностью военизированной монархии, тогда как у руководства ЦР были не просто антимонархические силы, а люди, многие годы боровшиеся с русской монархией и получившие власть после ее крушения (тот же Грушевский, Винниченко и многие другие).

В-третьих, в Центральной раде, как и в общероссийских Советах, господствовали партии и силы социалистического толка: социал-демократы и эсеры.

В силу этого легитимность ЦР, как и Советов, обеспечивалась только поддержкой революционных, в том числе вооруженных сил.

Таким образом, ЦР обладала как политическими преимуществами, так и недостатками и Временного правительства, и Советов.

Соответственно, политические интересы ЦР толкали ее руководителей то к более тесному сотрудничеству с Временным правительством, то к сотрудничеству с большевиками, овладевшими Советами осенью 1917 г. Тем более, что большевизм и Центральную раду Грушевского сближало сотрудничество с Германией, которое те и другие стремились, по понятным причинам, всячески скрывать. О получении больших сумм от германского генерального штаба большевиками через посредство Парвуса-Гельфанда сегодня широко известно. Однако этот же Гельфанд и его сотрудник Ганецкий непосредственно курировали и украинское движение уже в 1915 г. Во всяком случае, по данным российской полиции Гельфанд был членом Союза освобождения Украины, а значит, наверняка выполнял ту же функцию финансового курьера Германии, что и в случае с большевиками в 1917 г.

По авторитетным свидетельствам генерала Романовского и виднейшего российского политика Милюкова, летом 1917 г. уже руководство ЦР продолжало не только получать денежные средства от Германии, но через процесс обмена пленными немцы переправляли через линию фронта здоровых украинизированных военных, которые, вероятно, вливались в формирования «Сечевых стрельцов» и гайдамаков. Эти-то части в дальнейшем, на протяжении 1918–1919 гг., играли роль гвардии украинских правительств, будучи едва ли не единственными надежными украинскими частями!

Так что Центральную раду и большевизм сближало стремление как можно быстрее подорвать и так уже расшатанное здание русской государственности. И не случайно. Украинские деятели видели в этой государственности своего векового врага. Большевизм, как будет показано далее, был не менее чужд русской государственности, так как во главе его почти исключительно стояли инородцы.

Так, и украинские деятели, и большевики сыграли едва ли не решающую роль (после Петроградского Совета, принявшего Приказ № 1) в развале русской армии. Уже летом 1917 г. Центральная рада начала украинизацию многих фронтовых частей, которая сопровождалась их хаотичным перемещением, ломавшим остатки организации Восточного фронта. Это еще более подрывало боеспособность русской армии. Тем же занимались и большевики, требуя немедленного прекращения войны в условиях, когда военные противники России продолжали вести захватническую войну.

Вот замечание в «Мемуарах дипломата», посла Великобритании в России в 1917 г. Джорджа Бьюкенена, человека исключительно компетентного: «Большевики приобрели себе больше сторонников на фронте, и украинская партия действует с ними сообща» (с. 309).