Проект Новороссия. История русской окраины

Особенно интенсивно этот процесс протекал после Полтавской битвы (лето 1709 г.), что было следствием перехода гетмана Мазепы на сторону шведов, события весьма значительного в истории Гетманщины и, в особенности, в ее отношениях с Россией. Выше мы видели, что внешнеполитическое положение и русско-украинские отношения были таковы, что переход гетмана Мазепы на сторону Карла XII был вполне закономерен. Теперь важно рассмотреть следствия этого перехода, и не весьма отдаленные, а непосредственные. Ответ на поставленный вопрос важен по многим причинам.

Во-первых, он должен помочь не эмоционально, а прагматически оценить события 300-летней давности. Не секрет, что у многих историков преобладали крайние оценки этих событий. Украинские историки видели и видят в своем большинстве в Мазепе величайшего национального героя, нередко даже более значительного, чем Богдан Хмельницкий. Пророссийские историки нередко видели в Мазепе просто предателя, изменившего Петру I в наиболее критический момент Северной войны. Это явно упрощенный подход к сложным историческим событиям.

Поэтому обе точки зрения весьма далеки от истины. Причем, именно события, происшедшие непосредственно после перехода Мазепы на сторону Карла XII говорят об этом. Прежде всего, оказалось, что переход этот почти совершенно не повлиял на ход Северной войны, на исход борьбы ее главных участников: России и Швеции. Этот факт очень важен, ибо выявляет военную слабость Гетманщины в начале XVIII в. И не только военную, но политическую, и государственную.

Очевидность военной слабости проявилась в неэффективности помощи перешедших с Мазепой казаков Карлу XII. Полтавская битва, решившая судьбу не только Северной войны, судьбу Швеции, но и судьбу всей Восточной Европы, происходила без непосредственного участия сторонников Мазепы. Но на стороне Петра I малороссийские казаки принимали участие в борьбе, например, в обороне Полтавы, сыгравшей важную роль в ослаблении армии шведов. Также военная слабость вооруженных частей Мазепы проявилась в разгроме россиянами гетманской столицы Батурина и Запорожья. Причем, в разгроме жесточайшем, когда поголовно было уничтожено все население.

Политическая и государственная слабость Гетманщины после перехода Мазепы на сторону Карла XII проявилась не менее ясно. Как правитель и политик гетман Мазепа не смог управлять ею по-прежнему. Население, за исключением части подчиненных ему войск и запорожцев, отнеслось к выходу гетмана из-под власти России весьма пассивно.

Несомненно, сказалось присутствие в Малороссии большой армии Петра I, быстрая и жестокая его реакция на измену Мазепы путем уничтожения Батурина, а затем и Запорожья.

Но в целом такой важнейший политический акт оказался верхушечным. В нем участвовало политическое руководство Гетманщины, то есть гетман и генеральная старшина (и то не вся), и меньшая часть вооруженных сил Гетманщины. Вместе с запорожцами около 20 000. Тогда как население Гетманщины и Слобожанщины к этому времени составляло не менее 1 млн. жителей. Следовательно, переход к союзу со Швецией не воспринимался населением как жизненно необходимая перспектива. Во всяком случае, мы не видим даже отдаленного сходства с восстанием Хмельницкого против поляков, когда движение охватило самые широкие слои населения.

Верхушечный характер перехода к союзу с Карлом XII был обусловлен полувековым развитием Гетманщины на Левобережье. Большие массы южнорусского народа, в том числе и рядовое казачество, были устранены из политической жизни. Сами гетманы теряли функции военных диктаторов и все более превращались в военных администраторов, получавших власть по воле Москвы.

Так было с Самойловичем, сменившим Многогрешного, так же получил гетманскую булаву и Мазепа, чью кандидатуру поддержал в 1688 г. всесильный фаворит царевны Софьи князь Голицын.

Несомненно, как военный администратор Мазепа управлял Гетманщиной весьма эффективно. Неудивительно, что до 1708 г. он пользовался полным доверием Петра I. Но он не был политическим лидером и полководцем, какими были Хмельницкий, Дорошенко или современник Мазепы полковник с Правобережья Палий. Соответственно, будучи военным администратором, Мазепа не имел значительного политического авторитета, не будучи полководцем, не мог быть военным диктатором.

И как следствие, переход на сторону Карла XII выявил военную и политическую несостоятельность гетмана.

Важно заметить, что превращение гетмана Малороссии из военного диктатора в администратора, совершившееся за полвека после Хмельницкого, было вовсе не случайно. Этот процесс начался еще после смерти первого гетмана Малороссии, когда к власти пришел Выговский. Он был продолжен при Юрии Хмельницком и Павле Тетере. Затем новый виток вооруженной борьбы, связанный с противодействием разделу Украины Польшей и Россией по Андрусовскому договору, вновь превратил гетмана (сначала Дорошенко, затем Самойловича) в полководца. А соответственно, и в военного диктатора.