Проект «О.З.О.Н.»

«Значит, это были не галлюцинации. Я действительно что-то видел», – подумал Кузьма со смесью ужаса, удивления и любопытства.

– Скажи там, в фургоне, пусть помогут снять Кирпича! – гаркнул Репс, когда рокочущий двигателем и дребезжащий самодельной бронезащитой грузовик остановился метрах в тридцати от тумана. – Надо наложить жгут, пока он не помер от потери крови.

Мужчина протянул руку к раструбу переговорного устройства. Кузьма выскочил из машины до того, как водитель сказал хоть слово Матюхе, но по грохоту пушки догадался, о чем был разговор.

Кузьма оглянулся на дымчатую завесу. Из туманного облака появились три рослые фигуры с длинными, как у горилл, мускулистыми руками. Волосатые макушки заостренных кверху голов почти доставали до оконных карнизов второго этажа. На морщинистых звериных мордах рубиновыми огнями сверкали налитые злобой глаза. Кривые и толстые желтые клыки торчали по бокам оскаленных пастей.

Матюха знал свое дело. Пули сердитыми шершнями впились в косматые тела. Кровь зернами граната брызнула на стены, местами окрасила в пурпур сбитую в колтуны и висящую неопрятными лохмотьями грязно-серую шерсть, тяжелыми каплями упала на асфальт рядом с когтистыми пальцами ног.

Твари не ожидали отпора, хотя Матюха еще в тумане уложил кое-кого из них. Похожий на стоны ветра протяжный, разочарованный вой пронесся над улицей, растворился в стенах домов и в железе навеки застывших машин. Видимо, не желая больше испытывать судьбу, косматые твари скрылись в тумане.

Кузьма загрохотал кулаком по обшивке фургона.

– Помогите! – закричал он, когда дверь распахнулась. – Там Кирпич без руки!

Первым из фургона выпрыгнул Гриб. Следом за ним на асфальт соскочил Знахарь с медицинской сумкой через плечо. Втроем они сняли разведчика с машины. При этом Кузьма взобрался на отбойник и разжимал пальцы единственной руки следопыта, пока Советники поддерживали того с обеих сторон.

Как только Кирпич оказался на асфальте, Знахарь наложил жгут, воткнул иглу шприц-тюбика поверх перетянувшей плечо резиновой ленты и ввел дозу обезболивающего. После достал из сумки еще один одноразовый инъектор и вколол стимулятор.

Репс дождался Кузьму, тот рысью вернулся в кабину после того, как помог затащить раненого в фургон, и поехал в объезд туманного облака. Дорогу с правой стороны от перекрестка перегораживали обломки разрушенного здания, поэтому водитель свернул налево и направил машину по узкой улочке в сторону расположенного неподалеку монастыря.

Дорога уперлась в зеленую, шелестящую листвой стену. Напротив монастыря на дне оврага когда-то располагался стадион. За годы после ядерного апокалипсиса арена спортивного сооружения и прилегающие к ней территории превратились в полноценный лес. Разносимые ветром семена падали в трещины асфальта, давали всходы, прорастали, сильнее взламывая корнями дорожное покрытие, пока полностью не заполонили проезд.

Перед каменной башней монастырской ограды Репс повернул направо, но и тут его ждал неприятный сюрприз: обгорелые, исклеванные пулями скелеты машин полностью перегораживали дорогу. Кто-то расставил ржавые остовы автомобилей в умышленном беспорядке, чтобы никому не пришло в голову нахрапом прорваться сквозь искусственно созданный затор.

Общая длина преграды навскидку не превышала пятнадцати метров. Репс решил испытать удачу. Неизвестные создатели препятствия допустили ошибку: машины перегораживали дорогу, но никто не догадался перекрыть тротуар с узкой полосой газона.

– Держись! – Репс поддал газу и рванул руль в сторону.

Грузовик взревел двигателем и, дребезжа железной броней, резко вильнул к двухэтажному дому напротив монастыря. Звонко лопнуло и разлетелось на осколки боковое зеркало. Погнутый кронштейн, словно острый коготь чудовища, с треском ломал в щепу деревянную обшивку строения.

Сквозь узкие полосы открытых жалюзи Репс неотрывно смотрел на серую ленту изрезанного трещинами и покрытого выбоинами асфальта. Свободная от металлолома дорога притягивала взгляд, манила обещанием свободы и вела к вышке ретрансляторной станции.

От монастыря до телекоммуникационного центра было далековато, но это не имело значения. Репс не собирался туда ехать. Он планировал добраться до следующего перекрестка и вернуться на основной маршрут, если тот был свободен от таящего в себе опасность загадочного тумана. Вышка служила для него своеобразным маяком, этаким символом верно выбранного пути и придавала уверенности в достижении цели.

Самодельный броневик почти добрался до конца баррикады, когда из проулка между домами тяжело грохнулся на дорогу толстый металлический столб с наваренными по бокам упорами. Таранить такой на ходу – все равно что с разбегу удариться лбом в бетонную стену. Прикрепленный к нему стальной трос просвистел в воздухе, выбил из монастырской стены кирпичное крошево с облачками красноватой пыли и застыл дохлой змеей на асфальте.