Проект «Око»

— И какая же? — Астрея подняла голову и внимательно посмотрела на своего собеседника.

— Картина не сходится, Астрея. Вся эта история с вашим сверхсекретным «оружием возмездия», или какими еще эпитетами не называли политики проект «Око», как один большой пазл. Только проблема в том, что в нем не хватает деталей. И дашь мне их ты.

— С чего это?

О’Коннелл крутанул в руках трость, будто бы думая, огреть Астрею круглым медным набалдашником или немного обождать.

Время тянулось мучительно долго, будто стало резиновым. Полковник смотрел на свою пленницу, пленница смотрела на полковника. Эта игра в гляделки продолжалась добрых минуты две, пока О’Коннелл не прервал тишину, до этого нарушаемую лишь их дыханием.

— Меня интересует один факт. Как ни удивительно, все ниточки ведут в одну точку, как бы я ни старался дернуть за них иначе.

Полковник опять запустил руку за полу плаща, в котором так и сидел, хоть находился в помещении, и вытащил небольшой офицерский планшет. Коснувшись несколько раз экрана, он протянул его Астрее.

— Я уже давно ищу своего старого друга… — О’Коннелл запнулся, откинулся на спинку стула и положил трость на колени. — Бывшего друга и коллегу. Он пропал несколько месяцев назад, и мне кажется, что ты сможешь мне помочь, а он, в свою очередь, сможет помочь мне в поиске ответов.

Астрея внимательно выслушала О’Коннелла и только потом взяла из его рук протянутый ей планшет. С экрана на нее смотрел мужчина средних лет в капитанской форме, смотрел строго, но уверенно.

— Ты видела его раньше в центре?

— Вы говорите, это ваш бывший друг?

— Да.

— Никогда его раньше не видела, — ответила Астрея и еще раз, для уверенности, посмотрела на экран планшета.

Вне всяких сомнений, с фотографии на нее смотрел Деймос.

— Почему вы считаете, что этот человек сможет вам помочь? — Ас­трея говорила настолько аккуратно, насколько была способна.

Полковник О’Коннелл только усмехнулся и, потянувшись вперед, забрал обратно свой планшет.

— Может быть, потому, что именно от него ты сломя голову сбежала, бросив сестру?

Астрея была ошеломлена. Она абсолютно не понимала, что за человек сидит перед ней и откуда он так много знает, ведь очевидно, что Деймос всячески будет скрывать сам факт своего существования, не говоря о способностях, само собой, до определенного момента, ведь на его бы месте она поступила бы именно так. Девушка уставилась на свои руки с потрескавшейся от химикатов кожей на пальцах, поломанными ногтями и, что огорчало ее сейчас больше всего, с браслетами наручников на запястьях. Даже без модуля «Ока» она была тренированным бойцом, который бы с легкостью справился с хромым полковником.

— У тебя есть время подумать, пока у меня есть другие дела, — прервал молчание О’Коннелл.

Он встал со своего места и, опираясь на трость и никак не скрывая собственной хромоты, двинулся к девушке, достал из кармана плаща небольшой раскладной нож и, пока Астрея пыталась понять, что происходит, перерезал одним резким движением браслеты, которыми та была прикована к петле в столе.

— Лично мне лучше думается, когда я хожу, хотя сейчас это и непросто. Думай, Астрея. Мне кажется, тебе нужны друзья, — сказал он и вышел за дверь.

* * *

Спала Мелисса плохо. Хотя она и провела в центре почти полгода, пока тренировалась использовать свой модуль и находилась под наблюдением врачей, сейчас, после простора поверхности, это место казалось ей бетонной могилой. Огромной бетонной могилой.

Она нехотя встала с казенной постели и в одной футболке пошла умываться: единственное преимущество базы — не приходится спать в одежде.

Уже в ванной она заметила на полу использованный одноразовый станок, который, по всей видимости, остался от прошлого постояльца помещения. Мелисса подняла его, покрутила в руках, а после положила на край раковины.

Забытый кем­то станок вызвал в ее сознании лавину воспоминаний о том времени, когда она еще не повстречала Мэтта и Оливера, когда не отправилась на странное задание, данное ей лично советником Харрисом, когда она просто была приписана к разведывательному департаменту…

— Поднимайся, у нас много работы, — он всегда вставал тихо, без будильника, будто бы в его голове под темной густой шевелюрой есть свой собственный.

В ответ Мелисса смогла выдать только что­то нечленораздельное. Поспали они совсем немного, и, хотя она была тренированным и сильным бойцом, ей было уже далеко не двадцать, чтобы всю ночь предаваться утехам, а наутро чувствовать себя как ни в чем не бывало.

Но на нем это никак не отражалось. Вполне возможно, дело было исключительно в его самообладании и ответственности.

— Может, поваляемся еще? — она задавала этот вопрос каждый раз, когда оставалась у него на квартире, а не шла в казарму, и каждый раз получала один и тот же ответ.

— Мелли, милая, ты же знаешь, что мы должны быть в отделе в восемь, вставай.

— Именно поэтому ты припираешься туда каждый раз к семи тридцати, да?

Мужчина сел на край кровати и, откинув прядь рыжих волос, поцеловал ее в лоб.

— Я прихожу раньше, чтобы не вызывать подозрений.