Проект «Орлан»

Заняли исходное положение для сцепки. Хвостяра заправщика на левой скуле. Взгляд невольно цепляется за кормовую пушечную турель – стволы двигаются, ребятам не нравятся «фантомы». А они («фантомы») как раз оттянулись назад… и тот «бесплатный помощник», что прикрывал солнце. А жаль – теперь слепит. Внимание переносится на крыло заправщика с характерной «шайбой» на законцовке, уменьшающей влияния спутной струи на шланг, там уже трепетал в воздушных вихрях парашютик – дает свое порывистый ветер.

Все начиналось по отработанному сценарию: бубнили свое КОУ, потянулась топливная кишка, пошел отсчет…

Вдруг досель пассивные наблюдатели – американцы, стали маневрировать. Два «фантома» проревели форсажем выше, но зато следующая пара прошла чуть ли не по головам, обогнав «туполевых», задирая носы с набором высоты, ударив напором спутно-реактивных струй по плоскостям. Выпущенный топливный шланг точно в истерике забился, пошел играть волной.

Оба пилота «Ту-шестнадцатых», вцепившись в штурвал, держали машины, без «оха!», без «аха!», без мата, сжав зубы… за них орали проклятия другие – радисты:

– Что творят, суки!

«Фантомы» разошлись в разные стороны в дуге разворота, оставляя за собой темный след выхлопа, терялись в голубизне. Болтанка утихла, шланг стабилизировался на парашютике, и снова шли крыло к крылу.

– 903-й, работаем?

– Давай.

«Фантомы» могли вернуться, а потому старались выполнить задачу быстро. Коротким двойным движением штурвала влево командир выбрал отрицательный интервал, накладывая крыло на шланг. КОУ тоже явно на взводе, бормочет: «левее, левее, левее… продавить» и… переборщил:

– Промазали!

– Твою ж мать!

Шланг мазнул мимо зацепа, скользя к кромке крыла, выскочил в свободное висение.

Еще попытка!

Командир чуть ерзает в кресле, чувствуя, как холодеет под ветерком наддува мокрое по́том тело, слыша собственное сердце, учащенно бу́хающее в груди[234].

РУДом машину в «исходное». Не психовать, не нервничать, спокойно.

КОУ отмечает восьмую метку, напоминает, что это далеко.

«Вижу, знаю», – молчит пилот, прибирая РУД.

Крыло на шланге, есть захват, пошло, пошло, пошло и…

Не успевает предупредить стрелок из кормовой кабины…

Чей-то голос-крик по «внешней»…

Его заглушает рев форсажа, что сваливается сверху…

Качнуло крылом, дергается рука, самолет повело – резкая, но выверенная отработка элеронами возвращает его на место… а злополучный шланг соскользнул с захвата, при этом парашютик зацепился за какие-то выступы и оборвался.

«Фантомы» умчали на новый разворот.

Неторопливые по сравнению с ними «туполевы» продолжали идти на «шестистах», не размыкаясь и не предпринимая пока ничего. Экипажи в мать-перемате, в переговорах, в раздумьях, в вопросах.

Без стабилизирующего парашюта заправки уже не получится.

Есть еще резервный Ту-1бзщ, но если суки-американцы будут продолжать в том же духе… заправки не получится.

Можно вообще, черт возьми, от таких выкрутасов гробануться, и тогда уж точно ничего не получится!

Дозаправка топливом в воздухе способом «крыло-крыло» имеет ряд «узких» мест, как уже поминалось – еще тот «геморрой»!

Близкое нахождение двух машин во время сближения и полета сопряжено с определенными рисками, лишь компенсируемыми вниманием и четкой работой пилотов.

Суть… на профиле крыла за счет разницы давлений на нижней и верхней поверхностях образуются кольцевые вихри, что закручиваясь, срываются с плоскости.

К ним примешиваются спутные струи двигателей, и все эти турбулентности ширятся по мере удаления от самолета под углами – 2 градуса вниз, 4 – в стороны.

При входе левого полукрыла заправляемого самолета в область концевых вихрей и возмущенного потока от правой плоскости самолета-заправщика происходит сначала выталкивание, затем затягивание принимающей топливо машины.

Вследствие нарушений обтекания профиля полукрыла и падения подъемной силы самолет может и вовсе потерять управление по крену и направлению, грозящему столкновением.

Не отреагируй пилот вовремя, провокация американцев привела бы к катастрофе.

– Не дадут, твари. Надо к эскадре идти, там истребители прикроют, – «второй» глядит с вопросом.

– Не съев фигур, нам ставят мат, – командир был заядлым шахматистом. – Миронов (радисту), доложи обо все на «точку»… и-и-и… значит так, попробуем еще раз резервным заправщиком. Нет – возвращаемся. 902-й, слышите.

– Слышу.

– 903-й, во время заправки займете место впереди выше, чтоб эти ухари нам не смогли пройти по головам. В общем, поработайте массовкой.

– Сделаем.

Самолеты с красными звездами перестраиваются: резервный Ту-1бзщ занимает место основной машины, борт № 903 поднимается выше, подстраиваясь необходимой дистанцией.

– Рокировка, – буркает командир, никого не удивив термином – все в экипаже знают о его шахматных пристрастиях.

Все это время пара «фантомов» носится, проносятся мимо, вдоль, по кругу… их пилоты наслаждаются тягой двигателей, маневренностью (еще бы, в сравнении с тушами «тушек»), первым триумфом.

– Где еще двое? – Вертит башкой «второй», СПУ, естественно, включен – отзывается радист: