Проект «Пианист» (ЛП)

– Ты о чем меня просила? Прийти сюда и помочь тебе кончить. Минуту назад все шло нормально, а теперь… Что с тобой не так? Только получишь что-то и сразу хочешь больше. «Солги мне, Хал. Скажи, что возбужден».

– Ты лгал? – спросила Хани, надеясь на обратное.

Он раздраженно выдохнул и убрал ладонь.

– Если мужик, сунув руку тебе в трусики, говорит, что ты красивая, скорее всего, он правда так думает.

– Так лгал или нет?

Внезапно ответ на этот вопрос стал очень важен, потому что если Хал притворялся, то, блин, ему можно было Оскара давать.

– Хани, давай уже прекратим? Повторю еще раз для тех, кто в танке. Сними одежду, раздвинь ноги, я лягу между ними и дам тебе желаемое. Солгу тебе. Доставлю такое удовольствие, что ты свое имя не вспомнишь, не то что мое. Но уясни одну вещь. Трахаться мы не будем. Ни сегодня, ни завтра, никогда.

И вот так незатейливо всякая надежда спасти вечер улетучилась. Хани подобрала платье и натянула его обратно.

– Что я такого сказал? – пробормотал Хал, залпом допивая вино.

– Просто уйди. Не знаю, с чего я решила, будто ты чем-то отличаешься от прочих мужчин. – Она встала. – Ошиблась.

Он поднял руки.

– Поступай, как хочешь.

– Вот и поступлю. С кем-нибудь другим.

– Удачи, – произнес Хал, медленно прошел по коридору и открыл дверь. – Целовать на ночь не буду.

– А тебе никто и не даст.

– Спокойной ночи, Ханисакл, – сказал он, заходя к себе. – Сладких снов, детка.

Глава 23

Какие там сладкие сны. Вместо этого Хани допила вино и всю ночь на нервах прокрутилась в кровати, пока Хал по другую сторону коридора до бессознательности надирался виски.

Выходные обе стороны встретили с похмелья и в дурном настроении. Вдобавок Хани обнаружила, что молоко к столь необходимому кофе закончилось.

– Я в магазин, – крикнула она, выходя из квартиры с сумкой на плече, в джинсовой куртке и с забранными в хвост волосами. – И мне плевать, если тебе что-то нужно, потому что я тебе не служанка!

– Постарайся не притаскивать в дом левых людей!

– Захочу – и притащу! Любой окажется гораздо внимательнее тебя в постели.

– Мы с тобой не спали – и не будем.

– Вот тут ты прав, придурок! У тебя был шанс провести со мной ночь, и ты облажался! – крикнула Хани, открывая входную дверь.

И оказалась нос к носу с почтальоном. Тот окинул ее оценивающим взглядом, вручил ей утреннюю почту и, тихо посмеиваясь, прошествовал прочь. Хани быстро просмотрела полученное. Счета, рекламки пиццы и прочие листовки. Она бросила это все на столик в коридоре – все, включая коричневый конверт, адресованный мистеру Бенедикту Халламу. Судя по тому, что до этого Хал писем не получал, он намеренно перенаправил всю корреспонденцию.

Хани от души выругалась, а потом так грохнула дверью, что стекла задребезжали.

***

Наступил понедельник, а они по-прежнему не общались. Никто и не думал насладиться выходными. Хани вообще не понимала соседа. К чему он согласился с ней переспать, если потом устроил какую-то ерунду? Решил лишний раз за поводок дернуть? Даже два дня спустя сложно было оценить ситуацию иначе.

***

Со своей стороны Хал изводился молчанием, злясь на самого себя. Он просто фантастически облажался. Так старался не удариться в романтику, что превратил все в суррогат на грани насилия. И что теперь? Всю жизнь неправильно оценивать положение и совершать ошибки? Хал понимал, с чего все началось – не следовало вообще соглашаться на всю эту авантюру.

***

– Пойдем, прикуешь меня, – попросила Мими примерно час спустя.

Сегодня настал ее черед заступать на вахту. Она нарядилась в футболку со слоганом, ярко-розовые леггинсы, повязала на голову розовый же шарф в горошек и напоминала постаревшую звезду мюзикла «Бриолин». Мими определенно сошла бы за Френчи, Люсиль за Сэнди, а Билли с удовольствием исполнил бы роль одного из «Ти-Бердс».

Хани глянула на Люсиль, разбиравшую очки в дальнем конце магазина. Интересно, она уже рассказала сестре о встрече с Эрни? Судя по спокойной атмосфере – нет.

– Конечно. Готова? – спросила Хани, вытаскивая из-под прилавка пушистые красные наручники.

Мими кивнула.

– Правда очень есть хочется. Тот повар, которого прислало агентство, просто тихий ужас. Подал сегодня утром на завтрак печенье. Нам, старикам, хлопья нужны.

Хани скривилась.

– А как на выходных справился?

– Ужасно. И вспоминать не хочу. – Мими передернуло. – Даже твоя готовка лучше.

Хани не знала, гордиться ей или обижаться. В итоге решила гордиться. На правду не обижаются. Крикнув Люсиль, что вернется через пять минут, она двинулась на улицу, но не успела покинуть магазин, как младшая из сестер окликнула:

– Хани, милая! – Застегнула рот на воображаемую «молнию» и сконфуженно пожала плечами.

Хани только головой покачала.

– Люсиль, так не может продолжаться, – прошипела она, но подруга лишь махнула ей вслед.

Снаружи обнаружилась не только Мими, но и Билли, а также две незнакомые женщины лет сорока.

– Хани, милая, прихвати еще пару этих фривольных наручников, – крикнул Билли, приобняв за плечи дам. – У нас сегодня гости. Мишель и Лиза решили помочь делу.