Проект "Радуйся, Мария" (ЛП)

Свет - забавная штука. Его длина волны определяет, с чем он может и не может взаимодействовать. Все, что меньше длины волны, функционально не существует для этого фотона. Вот почему на окне микроволновки есть сетка. Отверстия в сетке слишком малы, чтобы через них могли проходить микроволны. Но видимый свет с гораздо более короткой длиной волны может проходить свободно. Таким образом, вы можете смотреть, как готовится ваша еда, не расплавляя свое лицо.

Астрофаг меньше 18,31 микрона, но каким-то образом все еще поглощает свет на этой частоте. Как?

Но это даже не самое странное, что произошло. Да, двое из них отправились за фильтром, но двое других остались на месте. Казалось, им было все равно. Они просто болтались на горке. Может быть, они не взаимодействовали с большей длиной волны?

Поэтому я провел еще один эксперимент. Я снова направил на них свет 4,26 микрона. И я получил те же результаты. Те же двое подошли прямо к фильтру, как и раньше, а двум другим было все равно.

Так оно и было. Я не мог быть уверен на 100 процентов, но я был почти уверен, что только что открыл весь жизненный цикл астрофага. Это щелкнуло у меня в голове, как кусочки головоломки, наконец-то соединившиеся вместе.

Двое несогласных больше не хотели лететь на Венеру. Они хотели вернуться к солнцу. Почему? Потому что один из них просто разделился и создал другого.

Астрофаги болтаются на поверхности солнца, собирая энергию с помощью тепла. Они хранят его внутри каким-то непонятным никому способом. Затем, когда у них будет достаточно, они мигрируют на Венеру, чтобы размножаться, используя эту накопленную энергию для полета в космосе, используя инфракрасный свет в качестве топлива. Многие виды мигрируют, чтобы размножаться. Почему Астрофаг должен быть другим?

Австралийцы уже выяснили, что внутри Астрофаг не сильно отличается от земной жизни. Он нуждался в углероде и кислороде, чтобы производить сложные белки, необходимые для ДНК, митохондрий и всех других интересных веществ, обнаруженных в клетках. На солнце много водорода. Но других элементов просто нет. Таким образом, Астрофаг мигрирует к ближайшему источнику углекислого газа-Венере.

Во-первых, он следует линиям магнитного поля и идет прямо от Северного полюса Солнца. Он должен это сделать, иначе солнечный свет будет слишком ослепительным, чтобы найти Венеру. А движение прямо от полюса означает, что Астрофаг будет иметь полный обзор всей орбитальной траектории Венеры—ни одна ее часть не будет закрыта солнцем.

Ах, вот почему Астрофаги так непоследовательно реагируют на магнитные поля. Он заботится о них только в самом начале своего путешествия и ни в какое другое время.

Затем он ищет массивную спектральную сигнатуру углекислого газа Венеры. Ну, не совсем “ищет".” Вероятно, это скорее простая реакция на стимул, инициированная световыми полосами 4,26 и 18,31 микрона. Во всяком случае, как только он “видит” Венеру, он идет прямо к ней. Путь, по которому она идет—прямо от солнечного полюса, затем резко поворачивая к Венере,—это линия Петрова.

Наш героический Астрофаг достигает верхних слоев атмосферы Венеры, собирает необходимый ему CO2 и, наконец, может размножаться. После этого и родитель, и ребенок возвращаются к солнцу, и цикл начинается заново.

На самом деле все очень просто. Добывайте энергию, добывайте ресурсы и делайте копии. Это то же самое, что делает вся жизнь на Земле.

И вот почему двое моих маленьких Марионеток не пошли к свету.

Так как же Астрофаг находит солнце? Мое предположение: ищите чрезвычайно яркую вещь и направляйтесь в ту сторону.

Я отделил Мо и Шемпа (искателей солнца) от Ларри и Керли (искателей Венеры). Я поместил Ларри и Керли на другой слайд и поместил его в герметичный контейнер для образцов. Затем я поставил эксперимент в темном шкафу для Мо и Шемпа. На этот раз я вставил туда яркую лампочку накаливания и включил ее. Я ожидал, что они направятся прямо к нему, но не тут-то было. Они не сдвинулись с места. Вероятно, недостаточно яркий.

Я пошел в фотомагазин в центре города (в Сан-Франциско много любителей фотографии) и купил самую большую, яркую и мощную вспышку, которую смог найти. Я заменил лампочку вспышкой и повторил эксперимент.

Мо и Шемп заглотили наживку!

Мне пришлось сесть и перевести дух. Мне следовало вздремнуть—я не спал тридцать шесть часов. Но это было слишком захватывающе. Я достал сотовый телефон и набрал номер Стрэтта. Она ответила на середине первого гудка.

“Доктор Грейс,” сказала она. - Нашел что-нибудь?”

“Да,” сказал я. “Я выяснил, как размножаются астрофаги, и сумел это сделать.”

На секунду воцарилась тишина. - Вы успешно вывели астрофага?”

"да.”

“Неразрушающе?” спросила она.

- У меня было три камеры. Теперь у меня их четыре. Они все живы и здоровы.”

Еще на секунду воцарилась тишина. - Оставайся там.”

Она повесила трубку.

“Хм, - сказал я. Я положил телефон обратно в халат. - Думаю, она уже в пути.”

Стив, армейский парень, ворвался в лабораторию. Грейс?!”

“Что...э-э, да?”

- Пожалуйста, пойдем со мной.”

“Ладно,” сказал я. “Позвольте мне просто убрать мои образцы астрофагов—”