Проект Россия. Третье тысячелетие. Книга третья

Закон более не способен выполнять свою главную функцию: давать однозначную оценку событию, явлению или действию. Когда ситуацию невозможно оценить с помощью Закона, возникает необходимость трактовать Закон под ситуацию. Толкование Закона становится выше самого Закона. Вместо «да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого» (Мф. 5, 37) появляется «да в смысле нет». Гигантский авторитет Закона переходит на толкование и далее на толкователей. Что они говорят, то и есть истина. Законники подменяют Закон и Бога. Хранилище Истины трещит по швам.

Логика позволяет перетолковать что угодно и как угодно. Первыми этим пользуются законники — священники не по призванию в духе, а по наследованию по плоти. В Израиле священником мог быть только человек из определенного рода (Аарона). Вскоре возникают ситуации, когда и так правильно, и наоборот правильно. Человеческая природа, оказавшись в ситуации «двух правильно», выбирает то «правильно», что выгоднее для выбирающего. Когда появляются два «правильно», не остается ни одного «правильно». Две истины рождают одну ложь.

Можно ли бегать, прыгать и гонять мяч во время молитвы? Конечно, нельзя! При молитве необходимо вести себя достойно. А можно ли, играя в футбол, прыгая и бегая, молиться? Конечно, можно! Молиться можно и нужно всегда и везде.

Оценка факта зависит от того, под каким углом факт представлен для оценки. Сам факт не имеет значения. Все решает тот, кто раскрашивает факт в нужные тона. Толкование дает возможность грешить, не вступая в конфликт с Законом. Люди, досконально знающие Закон, не могут устоять от искушения использовать его прорехи. Если есть две правды, можно придерживаться выгодной правды, не усматривая в том нарушения,

Простой пример: заповедь «не убий». Убить можно как действием, так и бездействием. Если человек просит подать с тумбочки лекарство, без которого он умрет, а вы не подаете, своим бездействием вы убиваете человека. Усложним ситуацию: враг хочет убить беззащитного ближнего. Допустим, остановить врага можно, только убив. Возникает выбор: или убить действием врага, или убить бездействием ближнего. В любом случае убить придется. Вот вам, пожалуйста, две истины. В этой ситуации каждый действует так, как подсказывает или любовь или трусость. Но при этом «не суди» (Мф. 7, 1) , потому что не можешь знать всех обстоятельств дела. Бог потом разберет, чем руководствовался человек, действуя или бездействуя.

По формальным признакам нельзя выполнить заповедь «не убий». С формальной позиции лучше убить бездействием ближнего, чем действием — врага. Но по совести, лучше убить врага действием, чем ближнего — бездействием.

В ситуации, когда можно трактовать так и эдак, рождается лицемерие. В современном христианстве это привело к движению непротивления, когда верующие самоустраняются от сложных ситуаций, предполагающих большой выбор. На призыв к действию они спрашивают: «А как нам узнать, есть ли на то воля Божья»? Лукавство этого вопроса видно уже из того, что они не задаются вопросом: а есть ли воля Божья на бездействие?

Для бездействия человек не испрашивает воли Бога, он творит его по своей воле. Для действия он испрашивает воли Бога, полагая ее в явлении огненных ангелов, призывающих бороться со злом. И если явления нет, он искренне полагает: воли Божьей на действие нет. А на бездействие есть. Лицемеры выбирают из двух путей один, но думают, что устранились от выбора и через то не согрешили. В итоге они совершают двойной грех: убивают ближнего бездействием и оправдывают себя лицемерием.

Фарисейское лицемерие было проблемой не только древнего Израиля. Это проблема и современного общества. Были вчера, есть сегодня и будут завтра миряне и священники, прячущие трусость за библейскими высказываниями, прикрывая свою ничтожность верой. «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете» (Мф. 23, 13).

Многие не задумывались на эту тему до сего дня, и очень может быть, не задумаются никогда. Кто все понимает, но ничего не делает, тот лицемерит. Лицемерие порождает преступления. Ограбление беззащитных начинается с равнодушия. Логика простая: если они слабые, их все равно ограбят, и богатство попадет в руки нечестивых. Раз так, пусть лучше их добро достанется в хорошие руки (в мои). «Их конец — погибель, их бог — чрево, и слава их — в сраме, они мыслят о земном» (Флп. 3, 19) .