Проект «Сколково. Хронотуризм». Книга 1

— Твоя правда, — признала доктор наук.

Третьим номером в списке значился Игорь Николаевич Коротин — опять же по высшей категории и опять же в тот самый день, 26 октября 1989 года.

— Настырный мужик, — пробормотала Булгакова. — Если так дело пойдет, глядишь, депутатом станет… Но откуда у него по тридцать лимонов в неделю на это веселье — вот что я хотела бы знать. И почему у нас с тобой их нет, а, Ген?

— Да мне это и даром не надо, — прозвучал внятный ответ.

— Да?.. А по-моему, тридцать миллионов — отличная штука. Да и пять неплохо, — заключила Зоя и пошла готовиться к трудовому дню.

Когда она увидела Коротина, то изумление прорвалось в вопросе:

— Игорь Николаевич?..

— Да. — Тот улыбнулся как хорошей знакомой, но по вопросительной интонации понял, что дело обстоит как-то не так. — Простите?..

— Нет-нет, ничего. — Она совладала с собой. — Как настроение?

— Бодрое. — Коротин был все же немного удивлен.

Поразило Булгакову то, чего сам он, видимо, не замечал.

Как он изменился за эти дни!..

Другой человек.

Не то чтобы постарел, совсем не то. Должно быть, Игорь переменился внутренне, а это отразилось на лице. Прежде было сразу, с первого взгляда ясно, что перед вами интеллигент — по сочувственному, мягкому взгляду, привычной полуулыбке…

Теперь ничего этого не было. Рот жестко выпрямился. Подбородок затвердел. Глаза излучали холодную уверенность. В первый миг Зоя его просто не узнала.

Но, баба умная, она тотчас же сообразила, что нечто очень важное творится с ее клиентом, некая душевная борьба — что-то такое сильное и страстное кроется в том самом двадцать шестом октября, то, что сделало этого человека другим…

И еще она поняла, что лезть в душу этого человека незачем.

— Ну, Игорь Николаевич, дело знакомое, долгих дебатов разводить не будем…

— Конечно. Я все помню.

Игорь Коротин

На сей раз его хронопутешествие началось утром, и в рамках статистической погрешности Игоря занесло на другую окраину, в северную промзону города, где он долго бродил, чертыхаясь, среди суровых реалий индустриального мира, ощущая во внутреннем кармане тяжесть такого же, что и в прошлый раз, «Глока», купленного, естественно, в том же самом магазине, у того же самого продавца… Наконец выбрался к конечной остановке трамвая, где и продрог до костей на стылом октябрьском ветру, ожидая вагон единственного здесь маршрута. Тот соизволил пригромыхать без малого через полчаса.

За окном потянулись тоскливые обочины, улицы, фигуры. Игорь уже как-то привык к ним, смотрел и не видел. Лишь к ресторану зачем-то потянуло, завернул, посмотрел издали, усмехнулся. Взглянул на часы: ага, встреча Ломова и Данько уже состоялась. Один перекресток судеб пройден. И вечером Ломова ожидает другая развязка. Возможно, ставшая последней на его земном пути…

Игорь решил не тянуть. Скоро Саша должен вернуться из школы — когда останется один, тогда его и перехватить.

Сказано — сделано. Через час Игорь был у школы. Уже наметанным глазом выбрал наиболее удобную точку наблюдения.

Вскоре уроки кончились, ребята потянулись по домам. А это, конечно, и они — три мушкетера, вместе, как всегда.

Но Игорь теперь смотрел другими глазами. И то ли чудилось ему, то ли в самом деле — между Сашей с Юрой и Сережей уже пролегла какая-то незримая черта, первые двое невольно, сами того не замечая, чуть сторонились третьего…

Пока Игорь так раздумывал, осторожно следя за парнями, Сережа вправду отделился, взял в сторону и, вяло махнув рукой, побрел домой.

Юра и Саша тут же зашли в первый попавшийся двор, на пустую спортплощадку, и пустились в затяжной безрадостный совет. И сразу стало видно, что в этой паре Юра ведущий, а Саша — ведомый.

Говорили парни долго, Игорь вновь замерз, следя за ними. Но вот и это кончилось. Друзья крепко ударили по рукам, разошлись в стороны. Игорь подождал, когда Юра отойдет подальше, и отправился вслед за братом…

Саша Коротин, поле n-реальности

«Ну как, Саня?» — «Да как… Дрянь дело, как еще?» — «Извини, сам себя в такую щель загнал. Винить некого». — «Так я разве спорю? Дурак, ясное дело». — «Надо решаться». — «Надо».

Саша взглянул в низкое, какое-то почти вымершее небо.

Так он сам разговаривал с собой, и будто становилось легче. Хотя душа его сейчас была похожа на это небо — из нее как будто высосали жизнь.

Он криво усмехнулся этому сравнению.

И вдруг опасная, соблазнительная мысль пришла к нему. Он даже приостановился.

«Вынули, высосали жизнь. Почти. А если не почти? Самому взять и поставить точку. Это же так просто! Чик — и все. И никаких проблем. Все сразу решено».

Приятная, томная слабость потекла по телу. И сладкий, лукавый шепот послышался в ушах, но не разобрать слов…

Саша вздрогнул. Фу ты, что за чушь! Представил, что будет с матерью, с отцом, если… Нет, нет, Господи! Нет.

Он быстро зашагал. Мысли стали горькими, но сильными. Нет! К чертям все эти сопли. Надо взяться. Надо, надо, надо! Юрка прав. Только так. Один шаг! Сделать это — и жить дальше. И забыть все, как страшный сон.