Проект «Цербер». Родословная

Старший сержант подошёл к деревянным кабинкам уличного туалета. Он быстро открывал их, пытаясь найти пропавшего солдата. В последнюю кабинку даже крикнул – из выгребной ямы никто не отозвался. Лабутин быстрыми шагами вернулся назад и с взволнованным видом бросил Пинчуку:

– Сбежавший пацан лешим попался! Говорил же, Григорич, что через год вернутся! Роту к бою собирай!

«Куда же меня занесло?» – вновь запричитал про себя Олег, впервые в жизни объятый самым настоящим страхом смерти.

Глава 7. Во благо

За 4 года до сигнала «Лавина».

Август Валерьевич Шемушев был настырным от природы человеком. Обив пороги телестудий, радиостанций и даже некоторых околонаучных конференций, он решил всерьёз потянуть за свои ниточки в политике. Его окном в мир «больших дядек» был Савинов, полагавший, что опальный учёный является его картой в рукаве на различных дебатах. Ультраправый демагог доверял Августу Валерьевичу, необоснованно опираясь на какие-то свои представления о нём. Он охотно взял «неудачливого ботаника» под свой патронаж. Шемушев был не против разыгрывать из себя менее амбициозного, более ведомого человека, чем тот прохвост, которым он являлся: наивный и честолюбивый снаружи, расчётливый и ушлый внутри. После нескольких неудачных, а в некоторых случаях и вовсе несостоявшихся аудиенций с влиятельными людьми, Август наконец получил согласие на встречу. Даже не просто встречу – это было недвусмысленное приглашение провести выходной день в загородной резиденции депутата Законодательного Совета. Не с глазу на глаз, но узким кругом. Назвать дачей это современное поместье у Августа язык не поворачивался. Филипп Леонидович Циркуляров без зазрения совести ежегодно описывал своё имущество, как и подобает «скромному» политику. А было оно следующим: двухэтажный дом на пять сотен квадратных метров, гараж на три автомобиля, домик для гостей, домик охраны, конюшня, личный ипподром, поле для гольфа, псарня с борзыми, банный комплекс, бассейн, небольшая оранжерея и летний домик для пианинных концертов его жены. В этой резиденции часто гостили разные госслужащие. К примеру, председатель антикоррупционного комитета любил слушать прекрасные звуки клавишного инструмента под изысканное вино, да после совместной с Филиппом поездки на лошадях. Также Циркуляров был на хорошем счету у своих бывших одноклассников, работавших в ФББ. Но чаще других к Филиппу приезжал друг детства: Гиджус Анатолий Семёнович, генерал-лейтенант Государственной Службы Исполнения Наказаний. Он всегда с искренностью слушал жалобы своего давнего товарища, соболезнуя всем тяготам и невзгодам Законодательного Совета под приятный выдержанный коньяк, вяленую оленину и чёрную икру. И в этот раз, как обычно, Анатолий Семёнович немного припозднился из-за пробок в столице, поэтому с заинтересованным видом следовать по многочисленным комнатам за Циркуляровым пришлось Шемушеву. Август Валерьевич молча, лишь кивками соглашался со всеми рассуждениями политика о художниках эпохи Просвещения. Картины давно умерших творцов украшали комнаты дома-дворца. Местами на глаза попадались репродукции античных ваз. Интерьер прекрасно дополняла эксклюзивная мебель. Она соседствовала с дорогой бытовой электроникой и современными средствами управления домом. Учёный пытался пару раз довольно неуклюже перевести тему разговора на то, что его больше всего волновало, то ради чего он и добивался этой встречи, но хозяин «имения» дал понять, что обсуждать такие вопросы они будут позже. Наконец в широком коридоре показалась фигура генерал-лейтенанта, и все трое проследовали в банный комплекс, где банщик давным-давно всё подготовил. Шемушев решил пока не навязывать нужное ему направление беседы, а пустить всё на самотёк: «Хочешь на пьяную голову, так и быть! Я-то не забуду зачем пришёл». В непроглядной пелене двое мужчин расположились на каменных лежаках хаммама. Пока товарищи обсуждали каких-то общих знакомых, какие-то объединявшие их дела, Август глазел по сторонам. Стены, как ему казалось, были украшены узорами из разноцветной плитки с вкраплениями золотых пластин. Небольшие ромбы, напоминавшие драгоценные кристаллы, сливались в единый рисунок, в виде переплетённых тел множества людей. Таким был скрытый за дымкой потолок величественного свода, поддерживаемый круглыми колоннами из отшлифованного гладкого мрамора. Эти каменные исполины стояли вокруг постамента с искусно выкованной чашей прохладной воды.

– Фууух! Время охладиться! – Филипп встал и, направляясь за опередившим его генералом в сторону двери, махнул Шемушеву.