Проект «Цербер». Родословная

Путь вышел под стать самой войне. Развороченные гусеницами обочины. Редкие блокпосты с чумазыми солдатами, измаравшимися по пояс в топком, подтаявшем грунте предгорий. Колонна расходилась с вереницами городских беженцев, испытывала на себе презренные взгляды местных, слышала бранные крики из попутных аулов. К колонне были обращены зловещие надписи на стенах одиноких построек. Всё это смешалось для Громова в один выматывающий серо-коричневый день. И вот, спустя девять часов марш-броска, вдали появились дорожные указатели со стрелками на Могучий. Полевой штаб вооруженных сил был совсем рядом.

Всполошенная разрывами нескольких авиабомб, территория аэродрома служила плацдармом для войск, явившихся в Могучий ради наведения конституционного порядка. Взлётное поле было уставлено палатками. Они располагались хаотично, но плотно: от скученных на северном краю, ободранных, гниющих, брошенных самолётов противника и до выезда в сторону дымящегося города. Из городских кварталов доносился грохот боя. Повсюду сновали ошалевшие солдаты с раскладными носилками и стонущими, истекающими кровью багрово-зелёными бедолагами, лежавшими на них. То тут, то там на глаза попадались какие-то офицеры, ругающиеся, кричащие и размахивающие руками. На КПП колонну встретил кроющий всё и вся, на чем свет стоит, прапорщик с бегающими по топкой красно-серой жиже бойцами. Этот безумный «хоровод» вертелся вокруг закопчённого, иссечённого осколками бронетранспортёра. Ухающая нестройными залпами артиллерия, окончательно завершала общую какофонию, без учёта перестрелки на дальних подступах к лагерю.

Громов, пристроив вверенное ему воинство на краю базы, смог найти штабную палатку лишь через полчаса хождений по тонущему в глинистой жиже лагерю. Даже несмотря на импровизированную гать из деревянных крышек ящиков от снарядов, устроенную перед генеральским брезентом, майор все равно не смог избежать помазания местной землицей. «Изукрасился по местной моде», – подумал Александр Иванович, запачкав свои кирзачи по верх голенища. Войдя в душное пространство палатки, освещаемое несколькими накинутыми на жерди проводами с лампочками на концах, майор отрапортовал:

– Майор Громов, командующий 77-м сводным мотострелковым батальоном, прибыл!

На его доклад никто не обратил внимания: двое радистов корпели над перегретыми портативными станциями, не снимая наушников вторые сутки. Небольшой стол в центре был завален разномастными картами и бумагами, а за ним галдел улей из старшего офицерского состава. То ли пьяные, то ли очень уставшие, они смотрели красными глазами, изъяснялись последними бранными словами, непрерывно курили и, казалось, вообще не слышали друг друга. Наконец на вошедшего офицера посмотрел сидевший во главе генерал-лейтенант:

– Это кто пожаловал, мля?

– Товарищ генерал, я – майор Громов, Резерв-2, – повторно представился офицер.

– И где тебя носило? Почему так долго, крот жёваный? А, ну, сюда иди, сейчас задачу поставлю!