Проект «Цербер». Родословная

Громов объяснил потрёпанному подразделению маршрут до заводской проходной, велел выходить из города. Сам же повёл колонну дальше, навстречу канонаде из выстрелов и взрывов. Через семьсот метров сводный батальон доехал до позиций обороняющейся 286-й мотострелковой бригады. Её крепость состояла из полуразрушенных жилых зданий с танками, припаркованными у развороченных подъездов. Половина «коробок» была выведена из строя. Окна пятиэтажек огрызались короткими очередями на схожие выстрелы со стороны детского садика, стоящего через дорогу.

Рядом с броневиком взвода разведки пролетела граната и попала в стену здания. Нескольких бойцов контузило, двоих порезало осколками. Громов приказал танкам бить по простенкам двухэтажного детского сада. Он видел характерную вспышку в верхних окнах, перед тем как произошёл взрыв рядом с его авангардом. Несколько машин загрохотали стволами орудий. Через пять минут внешняя стена здания рухнула, закрыв облаком пыли металлическую горку, качели и две песочницы. Александр Иванович распорядился оставить раненых фельдшерам 286-й: колонна должна была дойти до блокированной 151-й бригады как можно быстрее. Майор прекрасно понимал, что если не он, то вероятно никто не успеет прийти на помощь окружённым.

Бои у железнодорожного вокзала шли уже двое суток без остановки. Ни боезапаса, ни медикаментов не хватило бы для того, чтобы обороняться ещё и третьи. «Да и сколько их там осталось?» – с грустью осознавал Александр. Перемахнув на другую сторону улицы, «ленточка» из машин чуть прибавила ходу. Она оказалась на рукотворном пустыре: несколько домов были снесены до основания разрывами авиационных бомб. Громов ощущал смесь злобы и стыда: «Я что, приносил воинскую присягу, чтобы родную страну с землёй сровнять?» Он видел среди пепелища осколки мирной жизни. Разлетевшийся в щепки шкаф хрустел под гусеницами танка. В обломках пестрели мертвецы в армейском камуфляже, а чуть вдалеке, у сорванной помятой водосточной трубы, лежал ребёнок.

Из-за разрушенных до основания домов водитель разведчиков не понимал, куда ему нужно свернуть. Громов повертел карту и, задавив стоящий в горле ком обратно в свою широкую грудь, гаркнул в гарнитуру рации:

– Давай к магазину! По сторонам смотреть! Не гони только!

И так, вместо улицы Индустриальной, колонна оказалась на улице Строителей, которой вообще не было на карте. Ещё немного покрутив карту, майор наметил характерную расстановку домов, выходивших к привокзальной площади: они стояли полукругом. Теперь офицер пытался понять, в какой стороне находятся эти необычного вида двенадцатиэтажки. Всё оказалось не так плохо: колонна сместилась с курса, но не настолько сильно, чтобы искомые высотки были закрыты застройкой от глаза, вооруженного биноклем. В этот момент на связь вышла разведка, отъехавшая чуть вперёд:

– Товарищ майор, вижу пехоту на два часа, сто метров!

– Сколько? – тут же спросил Громов.

– Это наши, человек семь!

– Давай к ним осторожно, а я тебе фланги прикрою, – приказал майор и тут же отдал распоряжения остальным машинам колонны. Сводный батальон спешился, частично занял магазин на краю разбитого квартала. Тяжёлая техника направила стволы на пустырь, оставшийся сзади и по бокам, основная масса пехоты зашла на прилегавшие к торговой точке дворы. Спустя десять минут в магазин зашли разведчики и несколько потрёпанных грязных солдат. Их внешний вид оставлял желать лучшего: посечённые бронежилеты, измазанные оттаявшей землёй штаны и рукава бушлатов, изрезанные ссадинами руки. Стебли пожухлой прошлогодней травы, пристали к глинистым пятнам на кирзовых сапогах, касках и даже воротниках. У одного вояки не было автомата – безоружен.

– Кто такие? – грозно спросил Громов.

Один из чумазых пехотинцев подал голос:

– Младший сержант Белебеев, командир 2-го отделения, 2-й роты, 78-го полка, – голос девятнадцатилетнего парня был подавленным, белела потрескавшаяся кожа на губах, распухший безымянный палец на левой руке давно укрылся багрово-чёрной коркой запёкшейся крови.

– Это вас на помощь 151-й кинули? А где командование? Где основные силы? Где колонна?

– Не знаю, что с колонной, – так же грустно ответил Белебеев. – Мы от Рязанской улицы сюда шли: там нашего мехвода миной убило. Остальные разъехались сразу кто куда. Ещё несколько машин подорвались на той же улице и на параллельной, около сортировочной станции. Командир взвода нас вёл к вокзалу, но его снайпер снял. Думали туда в сумерках проползти, но потом вас увидели.

– Понятно, – кивнул Громов. – Что около вокзала? Какая обстановка?

– Тяжёлая, – произнёс младший сержант, смотря в пол.

– Долбят их там! – почти выкрикнул солдатик в исцарапанном шлеме. – По вокзалу только так стреляют.

– И техника горит, – добавил боец маленького роста, плотного телосложения, в коротких руках которого автомат казался чересчур длинным и громоздким.

Майор не стал одёргивать солдат уставными порядками, припоминать субординацию и учить правилам доклада. Вся эта строевая шелуха его самого бы разозлила в таких обстоятельствах. Он лишь спросил: