Проект "Вавилон"

Карстен порылся в привезенных материалах и выудил оттуда один документ.

— Да, было бы жаль, если бы она попала на эту дьявольскую кухню.

— Попадет, не сомневайся. Но если она переживет это и проявит стойкость, то будет вознаграждена, не так ли?

— Вот фолии и тезисы ее лекций. Кроме этого, у меня есть два письма и статья, которая наверняка вас заинтересует.

Питер Лавелл взял бумаги и пробежал их глазами.

— А что за статья?

— Из нового выпуска «Бесед в центре вечности».

— Напоминает студенческую газету. Я должен знать это?

— Это электронный журнал с научными отзывами и статьями. Ваш знакомый, доктор Паульсон, пишет там о влиянии кельтских обычаев на миссионеров и церковь в ранней Англии.

Питер Лавелл поправил очки и на некоторое время погрузился в чтение распечатки.

— Этот специалист даже не потрудился переформулировать предложения.

— Значит, не мне одному эта статья показалась знакомой?

Питер отложил бумаги в сторону и начал набивать трубку табаком.

— Да, он все списал дословно. Я не стал читать до конца, но полагаю, что он не упомянул ни мою книгу, ни меня самого, нет?

— Ни слова о вас. И бьюсь об заклад, что этого не произойдет даже тогда, когда в адрес его компетентного исследования начнут поступать первые похвалы.

— Я тоже так думаю.

— Что вы намерены делать?

— Может, когда-нибудь я встречусь с ним, и тогда мы поговорим об этом. По крайней мере, он теперь вынужден быть на моей стороне. А такое сейчас я могу сказать далеко не о многих.

— А «Беседы в центре вечности»?

— Восторг, который вызывают у вас новые средства массовой информации, безусловно, заслуживает уважения, Карстен, но вы определенно переоцениваете значимость одной статьи из Интернета.

Лавелл откинулся назад, чтобы раскурить трубку.

— Но это очень актуально…

— Актуально не значит важно. Однажды мы уже вели дискуссию на эту тему. Быстрота и неконтролируемое размножение информации ведут к ее избытку. Такая глобальная доступность информации, может, и революционна, но нужна ли она мне? Это демократично или анархично? Я должен иметь возможность распознавать эксперта, чтобы оценивать правдивость и важность информации. А в Интернете скоро нельзя будет отличить одного человека от другого, определить, является ли новость оригинальной или скопированной и подделанной сотни раз.

— Но для этого есть форумы экспертов и серьезные журналы онлайн, научные публикации и дискуссионные сайты. Вам определенно нужно поближе познакомиться со всем этим.

Питер сделал глубокую затяжку из трубки и неторопливо выпустил дым, словно всерьез задумался: а не познакомиться ли ему поближе с Интернетом? Только Карстен знал, насколько обманчиво это впечатление. Профессор до сих пор создавал свои статьи на старинной печатной машинке, а не на компьютере, потому что никак не мог привыкнуть пользоваться мышкой. Приучить его к более современным средствам было труднее, чем научить дождевого червя жонглированию.

— Прежде чем я стану пользоваться Интернетом, я подожду, пока в нем появится то, что действительно принесет мне пользу. А раньше чем через пару лет этого точно не произойдет.

Ухмыльнувшись, Карстен встал со стула. Приблизительно такого ответа он и ожидал.

— Главное, — сказал он, направляясь к двери, — чтобы вы не теряли темпа.

— Мы исследуем историю, которой пять тысяч лет, и доисторический период, которому как минимум двадцать пять тысяч лет. Пара лет нашей с вами жизни вряд ли сыграют решающую роль в течении времени, не так ли?

— Надеюсь, что вы правы, Питер. Мне пора. Увидимся в «Амадеусе» в обед? Скажем, в час?

— Почему бы и нет? — Питер махнул рукой. — Если за это время история не догонит меня.

Когда Карстен переступил порог, профессор вскрыл письма. Одно из них пришло с курьером из Швейцарии. Отправителем была Организация Объединенных Наций. Короткое письменное обращение содержало просьбу сохранять все в тайне. Предъявив эту записку, он должен был забрать в аэропорту Фульсбюттель билет на свое имя до Женевы. Вылет в 13:45.

Глава 3

21 апреля, Лос-Ромедиос, Лиссабон.

Официант принес еще две чашки кофе и, пока вытирал мраморную поверхность шаткого столика, тайком смотрел на двух мужчин. В том, что гости все время заказывают одно и то же, — не было ничего необычного. Иногда студенты весь вечер пьют только минеральную воду. Но эти двое были странными, они не вписывались в привычную жизнь Альфамы.[5] Один из них точно был иностранцем, курил без остановки и неплохо говорил по-португальски. Другой же, казалось, чувствовал себя в этом кафе как дома. Иностранец говорил очень энергично, сильно жестикулируя. Официант нагнулся, чтобы подпереть ножку столика согнутой подставкой для пива, при этом он надеялся уловить суть их разговора, но гости молчали до тех пор, пока он не отошел, и ему пришлось заняться другими посетителями.

— Сеньор Марсьера-Боргес, кажется, я не могу убедить вас в успехе экспедиции.