Проект "Вервольф"

Сверкающая защита не даёт пробиться врагам, звенит, высекая искры из железа.

Их всего пять. Сущие пустяки, было в два раза больше.

— Аааа!

Краем глаза заметил движение. Разворот вместе с мечом, пустить его по инерции. Н-на!

Правая половина от плеча до бедра лопнула переспелой тыквой, кровь брызнула зёрнами граната. Лицо Бальтазара исказила гримаса боли, крик не успел вырваться из перекошенного рта, как очередной фантом превратился в сияющий разноцветными искрами шар.

— Не надоело прятаться, трус? — крикнул я, уворачиваясь от выпада. Клинок палаша змеёй проскользнул вдоль изрубленного лезвия, застрял в изгибах контргарда. Рывок — сталь с хрустом переломилась. Левую руку в кулак — зубы с треском влетели в глотку врага, намертво запечатав победный клич.

Сзади с грохотом врезал по плечу чей-то бастард. Наплечник бригантины развалился напополам, поглотив почти всю энергию удара, но и оставшейся хватило, чтобы рассечь куртку и добраться до тела.

Рука сразу онемела, скользкие от крови пальцы разжались, меч упал под ноги. Ещё один трусливый удар подрезал подколенное сухожилие.

Я повалился на бок. Два Бальтазара, те, что атаковали с фронта, полопались, как мыльные пузыри, только белые облачка, медленно таявшие в воздухе, напоминали об их присутствии.

— Я же говорил, — раздался сзади насмешливый голос. — У тебя не было шансов.

В горячке боя я не заметил, как получил порезы, а теперь, лёжа на земле, я чувствовал, как вместе с кровью силы покидают меня. Волосы слиплись на висках и на лбу. По лицу, щекоча и пощипывая кожу, катились тонкие струйки, глаза застила розовая пелена, так что, думаю, грива намокла не только от пота.

— Я победил и теперь свободен, — продолжал настоящий Бальтазар, всё ещё стоя за моей спиной. — Осталось довести дело до конца.

Правая рука не двигалась, но левой я мог действовать. Решение пришло само. Я осторожно потянул пояс: карман с мизерикордом находился на правом боку, и мне надо было сдвинуть его так, чтобы я мог добраться до него рабочей рукой.

Тем временем Бальтазар продолжал:

— С тех пор как Сванхильда нашла способ освободить меня, я пытался понять этот механизм. Почему нельзя просто поменяться местами? Почему я должен обезглавить тебя, перед этим победив в бою?

Я подтянул карман с кинжалом ещё на сантиметр.

— Всё просто. Идёт обычный обмен энергией, как в «Горце». Помнишь такой фильм? Ах да, я и забыл, ты же насквозь пропах нафталином. Я засмеялся, но вылетевшие из груди хрипы больше походили на карканье ворона.

— Заткнись, червь! — Бальтазар сильно пнул меня в спину. В лёгкие будто тараном ударили. Я задёргался в кашле, не забывая при этом сдвигать пояс. Заветный кармашек оказался под рукой, я осторожно отстегнул клапан, нащупал рукоятку кинжала, потянул на себя.

Бальтазар в это время гремел железом за моей спиной, видно, собирался купить себе освобождение. В мои планы не входило провести здесь ближайшие три тысячи лет, хоть я и не понимал: как это возможно без головы. Или меня после казни ждёт перерождение? Как бы там ни было, я вовсе не хотел испытать на своей шкуре все прелести бессмертия.

Харкнув кровью, я шевельнулся, вроде как привлечь внимание, на самом деле, чтобы вытащить мизерикорд и воткнуть жало в щели между пластинами бригантины.

— Бальтазар! Ты так и будешь трусливо стоять за спиной или посмотришь в глаза тому, кто дал тебе билет на волю?

— Ты смелый человек, — сзади что-то звякнуло, похоже, Бальтазар стукнул кулаком по груди в знак признания моей отваги. — Пожалуй, я окажу тебе такую милость.

Он протопал вокруг меня, неся бастард на плече, встал широко расставив ноги.

— Бальтазар!

Лезвие с шипением скользнуло по хоуберку, острие меча вонзилось в землю в метре от меня. Звякнув кольцами доспеха, Бальтазар привстал на колено, наклонился, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Ты навсегда останешься здесь, — прошептал я и вогнал трёхгранное жало в сердце.

Глава 11

Пи-ип! Пи-ип! Пи-ип! Пи-ип!

Размеренный писк ворвался в мозг, вырвав меня из липкой паутины сна. Веки задрожали, как это бывает, когда проснёшься, но не до конца. И ты рад бы остаться в ночных грёзах, да только они уже растаяли, как туман под первыми лучами солнца. И надо вставать, выбираться из-под тёплого одеяла, идти умываться, собираться на работу — ну или куда там ещё — и неохота.

Нудное пищание по-прежнему плавало в воздухе и вроде как не собиралось исчезать. Похоже, проклятый будильник решил с утра вывести меня из равновесия. Ну, погоди! Дай только добраться до тебя, уж я с тобой за всё тогда поквитаюсь. Бросок в стену — самая безобидная расправа из тех, что я тебе приготовил.

Я шевельнул рукой в попытке дотянуться до проклятых часов.

— Очнулся! Ну слава богу! — услышал я незнакомый мужской голос. — Сестра, десять кубиков (он назвал какое-то мудрёное название) внутривенно.

Раздались быстрые шаги, что-то прошелестело, скрипнула и захлопнулась дверь.