Проект "Вервольф"

Кригер повёл рукой, словно приглашал меня взглянуть на конвейер с застывшими по бокам чёрной ленты стойками со сложной аппаратурой и странными приспособлениями. Опутанные проводами и прозрачными трубками механические руки с круглыми набалдашниками на концах напоминали роботов автоматизированного завода. Так и казалось, что сейчас резиновая река вынесет железный скелет будущего автомобиля, до поры спавшие машины оживут и, рассыпая искры, начнут поочерёдно приваривать различные детали.

— Знаю, для вас это не в новинку, ведь именно вы изобрели это чудо, — доктор с угодливым смешком подтолкнул очки к переносице, — но я позволил себе внести кое-какие изменения.

Я решил немного поиграть лицом, нахмурил брови и постарался сделать взгляд сердитым.

— О, нет! Ничего серьёзного, — продолжил коротышка, никак не реагируя на меня. — Основной период трансформации остался в неприкосновенности, я вмешался в последнюю стадию процесса и… впрочем, к чему эти слова. Сейчас вы сами увидите.

Он дотронулся до стены. Стальная пластинка отскочила с лёгким щелчком, открывая ряд круглых кнопок. Гид нажал на одну из них, и транспортёр за стеклом ожил. Железные руки пришли в движение, из сферических наконечников выползли длинные металлические иглы, а на ящиках с электронной начинкой замигали разноцветные лампочки. В коридор через замаскированные динамики ворвался механический шум.

Конвейер начинался с ширмы из резиновых полос, делал плавный поворот и дальше, по прямой, шёл сквозь ряд готовых к атаке «скорпионьих жал». Ленты занавески раздвинулись, я увидел голого мужчину средних пропорций. Он что-то кричал, пытаясь освободиться, но простроченные жёлтыми нитками кожаные ремни прочно держали его на месте.

Транспортёр подвёз жертву к первому посту и заметно сбавил скорость. Манипуляторы с обеих сторон зажужжали, нацеливая иглы на беззащитное тело. Бедняга увидел сверкнувшие на кончиках жал блики и громко заорал.

Я повернулся к доктору Кригеру:

— А почему процедура идёт без наркоза?

— Сейчас морфий в полевых госпиталях нужнее, чем здесь, — сказал он в ответ, но порозовевшая кожа и широко раскрытые зрачки выдали лжеца с головой. Ему нравилось слушать вопли жертв, а вид человеческих страданий доставлял удовольствие.

Тем временем пытки за стеклом продолжались. Чувствительные микрофоны улавливали каждый звук, и я слышал хруст, с каким иглы вонзались в тело. Силиконовые трубки задрожали, по ним потекли разноцветные жидкости, накачивая жертву химикатами и болью.

Крики усилились. Бедолага задёргался, одна из игл с треском переломилась и торчала из бедра сверкающим копьём. Голубоватый раствор толчками выливался из обломка, растекаясь лужицами по бледной коже подопытного, чёрной ленте конвейера и стальным плитам пола.

Несколько минут пленника пичкали какой-то гадостью. При этом транспортёр всё время двигался от одних манипуляторов к другим, а вместе с ним маленькими шажками перемещались и мы.

Наконец жуткие иглы остались позади. Человек уже не кричал, он сорвал голос и сейчас лишь сипло хрипел и дёргал головой. На его лице поселилась гримаса боли, по телу пробегали судороги, а в тех местах, куда влили раствор, остались крупные шишки.

— Сейчас будет самый интересный момент, как он мне нравится, — доверительно прошептал коротышка и вплотную приблизился к стеклу. Толстая оправа очков стукнулась о преграду, на которой появилось мутное пятнышко — след от участившегося дыхания.

Я почувствовал нарастающую в глубине живота дурноту, но продолжал смотреть, боясь выдать себя с головой.

Меж тем конвейер поднёс изуродованное тело к рядам изогнутых труб с распылителями на концах. Как только голова жертвы пересекла красный луч, лента транспортёра остановилась, из похожих на обычный душ рассекателей повалил газ и плотно окутал мученика белыми облаками.

Похожий на вату кокон шевелился, оттуда доносились странные звуки, словно кто-то шлёпал веслом по воде, потом скрытая под завесой жертва захрипела, захлюпала, забулькала горлом, как будто захлёбывалась кровью. Вдруг из динамиков вырвалась громкое рычание. Это произошло так неожиданно, что я вздрогнул. Кригер повернулся ко мне. Я увидел глаза маньяка и выражение неподдельного удовольствия на лице.

— Вы тоже это почувствовали? — спросил он, вынул из кармана платок и промокнул выступившие на лбу капельки пота. — У меня на этом этапе кожа всегда покрывается мурашками. Но давайте смотреть дальше, скоро дойдём до моей инновации, — он спрятал платок и снова прильнул к стеклу.

Я сглотнул, пытаясь сдержать подкативший к горлу упругий комок. Несколько вдохов по методу йоги помогли мне справиться с собой, и я продолжил наблюдать за процессом.

Коридор наполнился громким гудением — невидимые колонки воспроизвели гул включившихся внизу вентиляторов. Пелена выбросила отростки и стала похожа на уродливого осьминога. Белые жгуты потянулись к прямоугольным раструбам воздухозаборников, постепенно истончая оболочку.