Проект "Восхождение" (СИ)

  Лазаретом громко именовалось бывшее подсобное помещение, вмещавшее в себя дюжину коек и перевязочный стол. В самом конце была растянута цветастая шторка, отделяющая основную часть госпиталя от импровизированного "кабинета", в котором в отсутствие пациентов заседала Татьяна Ивановна. Обстановка за шторкой была более, чем спартанская - столик с бумагами, хромоногий стул и небольшой шкафчик с медикаментами и небогатым медицинским инструментом.

  Сейчас пациентов было всего двое: Варвар с перевязанной головой и находящийся в беспамятстве, и Данилюк. Последний лежал с вытянутыми по швам руками, грудь туго перебинтована, глаза закрыты, лицо спокойное, можно даже сказать умиротворенное. Со стороны казалось, будто он спит, если бы не одно обстоятельство - горло человека было перерезано, под койкой натекла большая лужа крови. Не надо было быть врачом, чтобы понять - Данилюку уже ничего не поможет.

  - Вашу ж мать! - не выдержал нач.станции, от всей души врезав кулаком в стену. - Какая тварь это сделала?! Убью мразей! Ноги выдерну и в уши засуну! Такой мужик был! С-суки!

  Разгневанного Трофимыча урезонивать не стали. Во-первых, он сейчас был в полном праве говорить, что угодно. Во-вторых, мысли у всех сейчас бегали, как взбесившиеся тараканы. Нападение на часовых в туннеле еще можно объяснить, даже если бы девушку не похищали. Периодические набеги на ту или иную станцию не были чем-то особенным - дикари, бандиты, искатели легкой наживы давно и прочно вписались в картину нового мира. Но кому понадобилось убивать раненого? А главное - для чего? Данилюк и так находился в тяжелом состоянии, не факт, что он выкарабкался бы. Тогда откуда такая неоправданная жестокость? И кто это сотворил? Чужих на станции не было. Значит, свои? Но опять же - кто и с какой целью? Получался какой-то замкнутый круг, разорвать который не представлялось возможным. Тем временем Татьяна Ивановна подошла к покойному и склонилась над ним, тщательно изучая рану.

  - Что там? - спросил нач.станции, немного успокоившийся к тому моменту и взявший себя в руки.

  - Перерезано горло. Убили относительно недавно, кровь еще не запеклась. Орудие убийства... Тут я точно сказать не смогу, я не эксперт-криминалист. Могу только предположить, что какой-то широкий нож. Хотя с равным успехом это может быть и тесак, и мачете, и все что угодно из этой же оперы.

  Нач.станции тяжело вздохнул, до хруста сжал кулаки. А что ему еще оставалось делать? Сейчас он был абсолютно бессилен и информации имел с гулькин нос. Да чего уж там, вообще никакой информации не было. Даже предположения, пусть и самые что ни на есть фантастические, в голову залетать не стремились. Приводить в чувство Варвара тоже смысла не было. В самом деле, что может поведать человек, находившийся в беспамятстве? Пусть уже дрыхнет. Когда очухается, тогда и расскажет о произошедшем в туннеле. Только не надлежало оставлять единственного свидетеля без присмотра - хватит уже трупов. Да и слухи по станции поползут быстро. А слухи, как известно, основной источник нарастающей паники. Не успеешь оглянуться, как окажется, что станция готовится пасть жертвой если не мутантов, то точно какой-нибудь иной гадости. Трофимыч покосился на Воронько. Вот хороший мужик, исполнительный, рукастый, но при всем при том леший и то умнее его будет. Не дай бог сболтнет чего-нибудь лишнего, приукрасив на собственный манер. Значит, можно убить двух зайцев одним выстрелом - и распространения слухов избежать, и охрану Варвару обеспечить. И не смотри, что Воронько умом особо не далек, но то, что ему велено, выполнит.

  - Татьяна, распорядись насчет погребения. Леша - пойдешь со мной. Надо решить, что будем делать дальше. Воронько - остаешься здесь, в лазарете. С Варвара глаз не спускай. И храни тебя боже, чтобы с ним что-то случилось. Я ж тебя лично на корм горгульям или птерам отдам, ты меня знаешь.

  Воронько изменился в лице. Его физиономия прошла всю гамму оттенков, начиная от бледно-синего и заканчивая багрово-красным. Он что-то порывался сказать, но Трофимыч лишь рукой на него махнул, мол, и так вижу, что все уразумел и к выполнению поставленной задачи более, чем готов.