Профессия: переводчик

Переводчик должен уметь правильно говорить и писать на родном языке, т.е. не только иметь большой словарный запас, но и уметь правильно пользоваться им, уметь пра­вильно воспроизвести стиль речи человека, которого он переводит. Ведь зачастую образная речь иностранцев пере­водится у нас не на литературный русский язык, а на "кан-целярит". А в последнее время при переводе фильмов - на молодежный жаргон, и тогда, к примеру, Президент Со­единенных Штатов может пожаловаться своему советнику на то, что Конгресс его достал.

Умение правильно говорить на родном языке не дается от рождения, не учат этому, к сожалению, и современная школа или институт. Поэтому родной язык и риторика должны занимать в программе обучения переводчиков такое же важное место, как и иностранный язык

Нельзя забывать и о том, что для правильного перевода необходимо иметь представление о том предмете, о кото­ром идет речь. Пусть эти знания будут не глубокими, но они необходимы. Поэтому общее развитие, начитанность, широта кругозора - это те качества, без которых трудно представить себе хорошего переводчика.

Эти качества в основном дает практика, но и программа обучения переводчиков должна включать обучение приемам работы с литературными источниками, реферированию, быстрочтению и т.п.

Кроме того, большинство переводчиков переводит, "не ведая, что творит". В программе обучения переводу, как пра­вило, отсутствует системное изложение теории и методо­логии перевода. В лучшем случае студенты узнают об "уровнях эквивалентности перевода" В.Н.Комиссарова, не совсем ясно представляя себе, зачем эти уровни нужны и как их применить на практике. Отсутствует не только тео­ретическая основа, но и методика ее практического при­ложения.

Не лучше обстоит дело и с практикой. Ложный прин­цип комбинированного педагогического и языкового обу­чения, унаследованный от советских времен, приводит к тому, что переводческая практика подменяется педагоги­ческой. Даже сейчас студент-переводчик, который сам не проявит инициативу, своего первого иностранца увидит после окончания учебы и, конечно, половины сказанного им не поймет, потому что никакой магнитофон не заменит живую речь.

Модель обучения переводчиков в постсоветских вузах можно сравнить с подготовкой пловцов-профессионалов в "лягушатнике". То, что иногда получаются неплохие ре­зультаты, можно объяснить только необычайной талант­ливостью нашего народа и его умением приспосабливаться к любой нелепой ситуации, создаваемой власть предержа­щими недоумками.

Я часто слышу, как говорят: "Вот немцы (голландцы, французы, турки и т.д.) молодцы - на английском с ними заговоришь, они тебе отвечают на английском, на испан­ском, они тут же переходят на испанский, а мы?".

Успокойтесь, сограждане, вашей вины тут нет. Во-первых, власть семьдесят лет держала нас в полной изоля­ции от остального мира. А на Западе принято, скажем, дет­ские каникулы и отпуск проводить то в Испании, то во Франции, где волей-неволей продукты покупаешь у ис­панца или француза и при этом надо как-то говорить с ними по-испански или по-французски, где дети играют с французскими или испанскими детьми. Во-вторых, в нормальных странах интуристы не ходят под опекой, а живут среди местных жителей, общаются и торгуют с ними. Язык в таких условиях усваивается естественно и легко, правда, довольно поверхностно и его знание должно закреплять системное обучение.

Не стоит расстраиваться, сравнивая свои знания ино­странного языка со знаниями европейцев. У вас это полу­чится так же легко, стоит только создать соответствующие условия. Приведу один, по-моему, убедительный пример.

Как-то в Сухуми я наблюдал, как абхазские, армянские, грузинские и русские ребятишки играли в футбол и пере­крикивались между собой на абхазском, армянском, гру­зинском и русском языке, прекрасно друг друга понимая, а ведь это очень разные языки, не то что европейские, в ко­торых очень много общих корней, а некоторые так же по­хожи друг на друга, как русский и украинский.