Профессия – первая леди

Хольгер представлял интересы своего банка в Восточной Европе, его офис располагался на улице Мира в Экаресте. Микаэла последовала за мужем в герцословацкую столицу. Они с волнением наблюдали неожиданное восхождение к вершинам политической власти своего старого друга Гремислава – сначала директор КГБ, затем председатель правительства, исполняющий обязанности президента и, наконец, законно избранный президент Герцословакии. В последнее время Буничи и Штаудхаммеры виделись нечасто, Гремислав не хотел, чтобы кто-то упрекнул его в том, что он симпатизирует тому или иному немецкому банку по причине дружбы с одним из его шефов.

– Я позвонила Микаэле, она меня ждет, – сказала Надежда Сергиевна. – Мы поболтаем с ней, попьем чая… Я не могу сидеть в четырех стенах и медленно сходить с ума!

Ольга подошла к матери, обняла ее и поцеловала:

– Ну, разумеется, мама. Это очень хорошая идея. Хольгеру и Микаэле можно доверять.

Надежда Сергиевна это знала. У нее было не так уж много друзей, и совсем мало – среди иностранцев. Когда-то она очень тесно дружила с Мариленой, богатой немкой из Гамбурга, они даже долго переписывались, она с детьми гостила у Марилены, та приезжала со своим супругом, президентом крупной страховой компании, в Астафьевское. Как только Гремислава назначили директором КГБ, контакты с Мариленой пришлось немедленно прервать – негоже супруге главы герцословацкой спецслужбы якшаться с западными немцами. Хольгер и Микаэла – совершенно иное дело, они «свои», Штаудхаммеры работали в Штази…

– Я вернусь вечером, Оля. Если станет известно что-то новое о Сереже, немедленно звони Микаэле, ты же знаешь ее номер телефона.

Черный бронированный «Мерседес» доставил Надежду Бунич в экарестскую квартиру четы Штаудхаммер. Хольгера в столице не было – он улетел по делам в Берлин. По дороге с дачи в город Надежда Сергиевна изучила карту Экареста, она нашла ее в кабинете Гремислава. Ага, теперь она знает, как добраться до улицы, которую назвал ей Сережа.

Автомобиль затормозил около пятиэтажного дома – там обитали богатые и влиятельные иностранцы. Микаэла встречала подругу в холле. Надежда Сергиевна дала распоряжение шоферу:

– Можете ехать, я позвоню и скажу, когда вам забрать меня. Я пробуду здесь до вечера.

Микаэла Штаудхаммер, невысокая шатенка, облаченная в дорогой черный брючный костюм, поцеловала в обе щеки герцословацкую подругу. Они общались по-немецки (за восемь лет жизни в Германии Надежда выучила немецкий язык) и по-герцословацки (Микаэла, и сама работавшая в Штази, говорила на нем почти без акцента).

– Надя, добро пожаловать, – увлекая подругу в лифт, сказала Микаэла.

Они поднялись на четвертый этаж, где Штаудхаммеры занимали просторную восьмикомнатную квартиру.

– Ты обрадовала меня своим звонком, – произнесла Микаэла. – Мы не видели тебя и Гремислава с Пасхи, почти полгода! Хольгера сейчас нет, я уже говорила…

– Мой супруг, как ты знаешь, в Пекине, – заметила Надежда Сергиевна, располагаясь в удобном кожаном кресле.

Микаэла хитро улыбнулась:

– Наш банк тоже устанавливает тесные экономические связи с китайцами. Очень перспективный рынок! Американцы это уже давно поняли, так что нам надо опередить янки!

Микаэла подготовилась к приезду подруги: сухое печенье, кекс, несколько видов пирожных, кофе.

– И твой любимый Apfelkuchen[9], – водружая еще одну тарелочку, заметила Микаэла. Она знала: в Германии Надежда пристрастилась к яблочному пирогу, считая его почему-то непременным атрибутом праздничного стола.

– Какая вкуснотища, у меня слюнки бегут, – сказала с восторгом Надежда Сергиевна. – Но прошу тебя, мне тонюсенький кусочек. Увы, от сладкого я быстро полнею…

Микаэла рассмеялась – эта проблема была ей незнакома.

– Тут нет ничего смешного, – с набитым ртом заметила Надежда Бунич. – Я с Нового года поправилась на восемь килограммов. Ужас, да и только! Но отказаться от яблочного пирога выше моих сил! Лучше куплю новые платья, чем стану голодать!

Они поболтали ни о чем около часа, затем Микаэла внезапно спросила:

– Надя, тебе требуется моя помощь?

Бунич вздрогнула, Штаудхаммер пояснила:

– Я ужасно рада тебя видеть, но это не в твоем стиле так неожиданно… как это по-герцословацки? Да, сваливаться на голову… Ты ведь супруга президента!

Надежда Сергиевна с мукой взглянула на последний кусочек яблочного пирога: тот так и просился на ее тарелку. Но нет, на сегодня достаточно! И вообще, она приехала сюда не кофе распивать и пироги уминать.

– Ты права, – сказала она тихо. – От тебя ничего не утаишь, дорогая моя…

– В Штази никогда не бывает «бывших», – заметила с озорным блеском в глазах Микаэла. – Как, впрочем, и в КГБ.

Поколебавшись, Надежда Сергиевна сказала:

– Мне в самом деле требуется твоя помощь. Это очень деликатное дело, но я знаю, что могу на тебя рассчитывать. Вы с Хольгером и так очень нам помогли…

– Вы нам с Гремиславом тоже, – улыбнулась Микаэла.